Графы Лудольф - [20]

У Михаила имелась сестра Анетта (1825–1847) и брат Николай (1828–1898). Отцом Варвары Неклюдовой был Сергей Васильевич Неклюдов (1746–1811) — полковник преображенского полка, а в период с 1794 по 1796 год — тамбовский губернатор. Выйдя в отставку, он проживал с семьей в Москве, в собственном доме, построенном в елизаветинском стиле на Бронной, впоследствии ставшим детской больницей имени Филатова.

Петр Владимирович фон Глазенап (1875(?)–1960) — участник I мировой войны, военный губернатор Ставропольской губернии. Воевал с генералом Юденичем и командовал Северо-западной армией.

Брат Франсуа Хавьера де Лудольфа — Джузеппе Костантино, родился в Константинополе 24 июня 1787 года. Вместе со своим братом был отправлен отцом на учебу в Вену под строгим присмотром аббата Руфин — высокообразованного французского эмигранта.

Из воспоминаний Джузеппе Костантино де Лудольфа:

«Мой отец, будучи человеком очень занятым государственной службой в Константинополе, решил послать нас с моим братом Франсуа продолжить наше воспитание и образование в Вену, под четким присмотром нашего гувернера аббата Руфина — прекрасного человека, французского эмигранта».

Небольшая справка об аббате Руфине:

В 1752 году Пьер Руфин был драгоманом во французском дипломатическом представительстве в Константинополе, а в 1798 году возглавил оное, но совсем ненадолго, поскольку его назначение совпало с вторжением Франции в Египет. Это событие получило резкое осуждение турецкого султана. Аббат и еще несколько сотрудников французской дипломатической миссии были объявлены врагами Турции, и их заточили в крепость Семи башен в Константинополе. К счастью, в 1802 году всех их выпустили. Руфин покидает Турцию на несколько лет, возвратившись в Порту лишь в 1814 году в качестве временно поверенного Французского государства.

«Итак, в 1794 году мы оказываемся в Вене, где проведем шесть лет нашей юной жизни. Аббат Руфин преподавал нам латынь, французский язык, а также основы географии и истории, но был довольно строг с нами. Сладости или что-либо другое вкусненькое мы получали только за определенные заслуги или успехи в учебе, но, несмотря на высокую бдительность аббата, нам, хулиганистым мальчишкам, удавалось обхитрить нашего наставника: например, потихоньку от него своровать шоколад или грушу. Мы с братом даже умудрялись без его ведома купить в расположенном вблизи от входа в церковь Святого Петра, где Руфин служил мессу, магазинчике вкуснейшие венские сосиски и, откусывая понемногу, поедали их прямо во время службы.

У аббата Руфина было много влиятельных и знатных друзей в столице. И он частенько брал нас с собой, особенно по воскресеньям, во многие известные дома Вены. Опущу причины, по которым нас позже отправили в военный колледж (к нашему счастью, всего на один год, но и этого нам хватило сполна).

Дисциплина в этом учебном заведении, скажу я вам, была просто железной, порой даже переходящей в садизм. Нас недокармливали и испытывали холодом. Особенно извращенным нахожу момент раздачи завтрака: учащиеся сидели на своих местах, а мимо них проносились два солдата с большой хлебницей с кусочками хлеба на завтрак. Так вот, кто не отличался достаточной ловкостью и не успевал взять из хлебницы кусочек, так и оставался без завтрака.

Все юноши носили косичку, и только раз в неделю к нам приходили пожилые дамы и причесывали нас. Весь этот кошмар мы с братом смогли вынести только лишь благодаря крепкому телосложению и отменному здоровью. Через год наши мучения закончились, а вскоре и сам колледж был закрыт, после того как многие его ученики и их родители пожаловались на чрезмерно жесткое обращение с учащимися».

В 1800 году Джузеппе и Франсуа де Лудольф отправляются к отцу в Константинополь. Через Варну они приплывают в Босфор в местечко Bouyouck-Dere. (Бююк-Дере — это дачное место в 18 км от Константинополя, где находились летние дипломатические резиденции как Неаполитанского королевства, так и Российской империи).

Сам отец, чрезвычайный и полномочный министр Неаполитанского королевства, приезжает встретить своих сыновей в порт. Крепко расцеловавшись и обнявшись, Гульельмо Костантино Лудольф везет их к сестре Каролине, которая какое-то время гостила в доме русского полномочного министра в Турции, Василия Степановича Тамара и его жены Елизаветы Осиповны.

Упоминания о семье русского министра не раз находим в воспоминаниях самого Джузеппе Костантино и его дочери Элеоноры Лудольф-Пьянелль. Расскажу немного и о них.

Василий Степанович Тамара (Томара) (1745–1819) — польский дворянин, дипломат, действительный тайный советник, посланник и полномочный министр в Константинополе, был правнуком переяславского полковника Степана Ивановича Томара (ск. 1715) — одного из четырех полковников, оставшихся верными Петру I после измены гетмана Мазепы. К слову, он прямой потомок Кочубеев — его мать носила фамилию Кочубей.

Свою службу Василий Степанович начал переводчиком на Кавказе. В годы Русско-турецкой войны (1768–1774), хорошо владея итальянским языком (он учился в Италии), Тамара практически представлял Россию в Венеции. После окончания войны был переведен на Кавказ и отправлен Г. А. Потемкиным к грузинскому царю Ираклию с проектом договора о признании Грузией верховной власти и покровительства России. Позднее, в 1784 году, была ответственная миссия в Иране, а затем — назначение в Турцию в 1797, где Василий Степанович проработал на этом важном посту вплоть до 1809 года, подписав с Турцией немало важнейших соглашений. Тамара вышел в отставку в чине действительного тайного советника. Его современники тепло отзывались о нем как об умном и талантливом дипломате.