Графиня Потоцкая. Мемуары. 1794—1820 - [60]

Шрифт
Интервал

Де Прадт, притворившись огорченным из-за этого не соответствовавшего обстоятельствам туалета, несколько раз повторил, что он совсем не подходит к моему возрасту. Хотя посланник продолжал с развязным видом принимать гостей, тем не менее все шепотом сообщали друг другу, что он только что получил приказ готовиться в путь и укладывать вещи. Но чем неожиданнее роковой удар, тем он чувствительнее.

Вся Варшава погрузилась в какое-то немое оцепенение. Страшная тревога царила в тех семьях, откуда ушли на войну отцы, братья, мужья, и многими овладевала лихорадочная дрожь, когда они заговаривали друг с другом о судьбе близких людей. Но ужасная действительность оставила далеко за собой все предполагаемые опасения.

В продолжение целых двух недель от нас скрывали все известия, и наконец мы сразу узнали всё. Ослеплявшая нас блестящая декорация рухнула, и мы поняли, что даже с самыми отчаянными усилиями не в состоянии продолжать борьбу, в которую мы вложили все свои надежды. Драма нескольких месяцев кончилась самым ужасным образом: гибелью страны и множеством отдельных несчастий. Тщетно многие пытались поддержать сомнение в судьбе тех, кто пожертвовал всем ради священнейших прав! Отчаяние охватило всех, да иначе и не могло быть при виде того, как рушилась единственная заветная мечта – восстановление Польши. Теперь стало понятно, что Наполеон потерял на севере свое первенство, а вместе с тем и свою силу и власть.

Десятого декабря стоял трескучий мороз – 24 градуса. Мы печально сидели у камина и оплакивали ничем не объяснимое безумие великого человека, который, побуждаемый упрямством, направил все свое могущество и славу на борьбу с властной, непобедимой природой.

Вдруг моего свекра таинственно потребовали в посольство. Все с минуты на минуту ожидали отъезда де Прадта, и мы подумали, что, желая перед отъездом проститься, он и вызывает его к себе.

Прошло два часа – томительных, полных тревоги. Трудно было ожидать чего-либо утешительного, и поэтому вполне понятно, что мы очень волновались.

Наконец вернулся взволнованный граф Станислав Потоцкий, и из его слов мы поняли, кто было то лицо, с которым он только что беседовал: это был сам император Наполеон, который, принеся в жертву своему дерзкому капризу миллион жизней, побежденный неумолимой стихией, вернулся один, ничуть не сломленный неудачей, даже не потерявший бодрости духа. Его изумительный гений уже строил новые планы, как при помощи огромных средств Франции удержать ускользавший из его рук скипетр всемирного владыки.

Он говорил о бедствиях, постигших армию, не скрывая и не приуменьшая несчастья. Он сознавал свои ошибки, намекнул на чрезмерную веру в свою звезду, которая до этого рокового похода как будто повелевала стихиями. Он подробно указывал на все благоприятные для него в будущем шансы, сделал сжатый обзор политического положения Европы, с необычайной прозорливостью перечислил все условия, могущие послужить за и против его планов. Он не разрушал наших надежд, но настаивал на необходимости новых усилий, обещая вернуться во главе новой армии, одним словом, сумел зажечь сердца слушателей огнем своих речей.

Очарование этого необыкновенного человека было таким могучим, что свекор, бывший дотоле совершенно убитым, вернулся домой полный радужных надежд. А между тем он был в том возрасте, когда не поддаются иллюзиям, и его точный и проницательный ум во всех серьезных жизненных затруднениях считался лишь с несомненными фактами.

Мы же, не слышавшие речей могучего волшебника, оставались по-прежнему угнетенными и подавленными, всецело находясь под влиянием настоящего, казавшегося нам каким-то чудовищным призраком. Сквозь окутавший настоящее кровавый туман трагических событий будущее, так часто изменявшее нам, показывало свое мрачное и полное отчаяния лицо.

Рассказывая впоследствии об этом замечательном разговоре, де Прадт показал себя в очень неблагоприятном свете, стараясь выставить Наполеона в смешном виде. До конца своих дней он играл роль наемного льстеца, восхищаясь то планами своего повелителя, то его высказыванием, столь часто повторяемым впоследствии: «От великого до смешного один шаг».

Мы были очень удивлены, когда узнали, что Наполеон вместо посольства предпочел остановиться в «Hotel d’Angleterre», где и пообедал. Возможно, этим он хотел обеспечить себе инкогнито.

Одетый в зеленую бархатную шубу с золотыми аксельбантами, в большой собольей шапке, он вышел из экипажа при въезде на Пражский мост и прошел все Краковское предместье в то время, когда жизнь там бьет ключом, сильно рискуя, таким образом, быть узнанным. И удивительно, его никто не узнал! Никто не мог себе представить, чтобы император очутился по эту сторону Вислы, в то время когда все считали его погибшим во льдах Двины.

Его сопровождали только Коленкур и – в качестве ординарца – полковник Вонсович, на мужество и преданность которого можно было положиться. Мамелюку Рустану было приказано не оставлять экипажа и явиться в отель только в сумерки, когда все будет готово к отъезду.

Садясь за обед, Наполеон послал за де Прадтом и велел ему привести с собой председателя Совета министров и двух министров, с которыми он желал беседовать.


Рекомендуем почитать
Георгий Димитров. Драматический портрет в красках эпохи

Наиболее полная на сегодняшний день биография знаменитого генерального секретаря Коминтерна, деятеля болгарского и международного коммунистического и рабочего движения, национального лидера послевоенной Болгарии Георгия Димитрова (1882–1949). Для воссоздания жизненного пути героя автор использовал обширный корпус документальных источников, научных исследований и ранее недоступных архивных материалов, в том числе его не публиковавшийся на русском языке дневник (1933–1949). В биографии Димитрова оставили глубокий и драматичный отпечаток крупнейшие события и явления первой половины XX века — войны, революции, массовые народные движения, победа социализма в СССР, борьба с фашизмом, новаторские социальные проекты, раздел мира на сферы влияния.


Дедюхино

В первой части книги «Дедюхино» рассказывается о жителях Никольщины, одного из районов исчезнувшего в середине XX века рабочего поселка. Адресована широкому кругу читателей.


Школа штурмующих небо

Книга «Школа штурмующих небо» — это документальный очерк о пятидесятилетнем пути Ейского военного училища. Ее страницы прежде всего посвящены младшему поколению воинов-авиаторов и всем тем, кто любит небо. В ней рассказывается о том, как военные летные кадры совершенствуют свое мастерство, готовятся с достоинством и честью защищать любимую Родину, завоевания Великого Октября.


Небо вокруг меня

Автор книги Герой Советского Союза, заслуженный мастер спорта СССР Евгений Николаевич Андреев рассказывает о рабочих буднях испытателей парашютов. Вместе с автором читатель «совершит» немало разнообразных прыжков с парашютом, не раз окажется в сложных ситуациях.


На пути к звездам

Из этой книги вы узнаете о главных событиях из жизни К. Э. Циолковского, о его юности и начале научной работы, о его преподавании в школе.


Вацлав Гавел. Жизнь в истории

Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.