Граф и Анна - [11]
А н н а (кричит). Нет, Граф, нет, ты должен вспомнить, ты обязательно вспомнишь все, что было на самом деле. Раз ты не убивал своего родного отца, раз ты твердо знаешь об этом, то ты обязательно вспомнишь и все остальное. Любимый, сделай еще одно, очень непростое, но такое нужное нам усилие; вспомни то, чего никогда не существовало в действительности; освободись от кошмара вечной вины, ибо ты решительно ни в чем не виновен; ибо твоя вина выгодна только ей, этой неряшливой, обожравшейся свиными шкварками женщине; ей, и ее достойным подругам; уйди от этой постыдной зависимости, вернись ко мне, или ты потеряешь и меня, и себя самого; вспомни, любимый, вспомни, ибо другого такого шанса, похоже, у тебя не будет уже никогда.
Г р а ф продолжает с блаженной улыбкой смотреть в сторону моря, потом лицо его искажает судорога, он охватывает голову руками, покачивается из стороны в сторону, и умоляюще смотрит на мать и на А н н у.
А н н а (в отчаянии). Все кончено, он не сможет вспомнить уже ничего!
А ф р о д и т а (кричит). Да, он не сможет вспомнить уже ничего! ибо он маленький и злобный убийца; несчастный злодей, изверг, которого не могут терпеть ни суша, ни небеса; которого из милости содержит его любящая мать, мать, которая немедленно погонит прочь всякого, кто придет к нему с нелепыми и преступными просьбами; прочь отсюда, нелепая и наглая интриганка, подавальщица дешевого пива, грязная потаскушка, которая зарится на кусок соседского пирога; прочь с дороги, или я спущу на тебя своих лучших друзей; оболью помоями, ославлю навек в этом старом и страшном городе без надежды; прочь, и да будь ты проклята с твоими попытками освободить его от чувства вины! Прочь, прочь, прочь! (Кричит, вытянув вперед скрюченный указательный палец.)
П р и с у т с т в у ю щ и е застыли в напряженных и порывистых позах.
З а н а в е с.
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
Картина та же: старый портовый город у моря, бесконечная панорама крыш, кривые улицы, крест-накрест заколоченные двери домов; мощеный булыжником переулок, деревянная веранда старого дома; на веранде все та же нехитрая обстановка; стол со стаканом, подстаканником и старой оббитой сахарницей, стулья, кресло-качалка, этажерка с гипсовой копилкой-свиньей.
Явление первое
Г р а ф, неподвижно застывший в кресле-качалке.
Г р а ф (смотрит в сторону моря, говорит сам с собой). Вот и опять, в который по счету раз, сижу я здесь, на этой веранде; веранде, с которой, кажется, свыкся настолько, что стал продолжением ее потрескавшихся, просевших от времени половиц, ее потерявших былую краску резных коньков и наличников, ее до боли знакомых, изученных за эти годы перил. (С улыбкой оглядывает веранду.) Да, безусловно, я стал продолжением этой убогой и старой мебели” стульев, стола, этажерки, видавшей лучшие виды старой оббитой сахарницы, старого подстаканника, и, конечно, этой пузатой, слепленной из гипса свиньи; надменной белой свиньи, обожравшейся самых разных монет, наполненной ими по самое горло, – страшной и надменной свиньи, вечным моим гипсовым стражем, от которого, кажется, я не избавлюсь уже никогда. О это постыдное, бесконечное состояние несвободы! О эти надменные, сытые, вылепленные из гипса глаза, взирающие на меня целыми днями!
Пауза.
Нет, лучше говорить и думать о чем-то другом; о чем-то бесконечном, свободном, и неподвластном насилию; например: о бесконечной природе, море, небе и красках теплого весеннего вечера; вы не поверите, но какие глубокие, странные, необычайные краски возникают в природе под вечер! нет, не утром, когда день только-только еще рождается, и все вокруг спешит жить и насладиться теплом, и не днем, когда полдневное солнце слепит людям глаза, а именно вечером, в пору тихого и незаметного угасания красок; именно в это время они кажутся наиболее яркими, пронзительными и живыми; море светлеет, становится лазурным и прозрачным настолько, что даже на большой глубине с берега видны мельчайшие камушки и ракушки; небо наливается голубизной и покоем, далекие горы, которых обычно не видно, выходят из-за горизонта и кажутся островами, нежданно поднявшимися из спокойной воды; там, на горизонте, где море и небо сливаются воедино, ничего нельзя различить, кроме едва заметной, еле видимой дымки; постепенно, вместе с угасанием дня, эта дымка начинает густеть, и вот уже легкое, похожее на белый пар облачко движется к берегу, словно парус невидимого корабля; потом, все быстрей и быстрей, набухая и поглощая все прочие, пронзительные и глубокие краски неба, это облачко превращается в плотную дымку, которая неотвратимо, как рок, пожирает вокруг все предметы; исчезают сказочные скалистые острова, стоящие в море, как часовые, исчезают горы на горизонте, потом набережная, дома, переулки, и вот уже беспокойство, неуверенность, ужас и страх повисают над городом, словно неотвратимость; словно наказание за неведомые грехи; это значит, что день наконец-то закончился, что вечер полноправно вступает в свои права, и все невидимые отсюда, с веранды, гадкие и подлые грехи и делишки людей начинают происходить один за другим, непрерывно, с вечера и до утра, сливаясь в один огромный, общий, катящийся снежный ком; который падает сюда, на веранду, и поглощает меня целиком, заставляя дрожать от страха, покрывая потом все тело и заливая щеки нестерпимым румянцем стыда. О это бесконечное, постыдное чувство вины!
Начинающий и практически никому неизвестный журналист Александр Немчинский работает в газете «Верное направление», и пишет дешевые статейки о вредителях комнатных кактусов и пользе обливания холодной водой по утрам. Совершенно неожиданно он подслушивает перебранку двух бомжей, в которой упоминаются таинственные слова: «Блистательный Недоносок». Сам не понимая, зачем он это делает, Немчинский тут же пишет статью: «Грядет Блистательный Недоносок», и обманом, с помощью своей возлюбленной Марины, работающей секретаршей шефа, публикует ее в газете.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В психиатрической лечебнице маленького провинциального города N. находится пациент, не знающий своего подлинного имени, и не имеющий возможности взглянуть на свое отражение в зеркале. Вместо собственного лица он видит множество осколков, сложить которые между собой не представляется никакой возможности. Положение его совершенно безнадежно, и он, как всем очевидно, будет вынужден до конца своих дней пребывать в этом доме скорби. В качестве эксперимента его лечащий врач, не надеясь на какой-либо результат, предлагает Виктору К.
Сборник фантастических рассказов крымского писателя, проживающего в Алуште, на вечные и остросовременные темы.
Веселая комедия, действие которой происходит во дворе маленького южного города на берегу моря. В доме живут две семьи, глава одной из которых, Иосиф Францевич Заозерский, по общему мнению считается полным придурком. Это и понятно – в семье не без урода! В то время, когда вся женская половина этого тихого двора занята делом, то есть торгует на рынке, сам Заозерский шатается с собакой по берегу моря, и совершает великие научные открытия. Самой собаки не видно, но из-за сцены время от времени раздается ее веселый и радостный лай.
Герой романа «Андеграунд» уверен, что люди делятся на две части: тех, что живут при солнечном свете, и тех, что живут в андеграунде. Сам герой романа живет в андеграунде, и делится с читателями знанием этой страшной и блистательной жизни.Второе издание.