Град Светлый - [3]

На огромных пространствах России в течение веков кипел и плавился культурный синтез Востока и Запада, формируя энергетическое поле русской Культуры, русского национального духа. Пространства России, принимая в себя дары Запада и Востока, усиливали свою энергетику, создавали свою самобытность, зацветая каждый раз по-новому после соприкосновения мирного или не мирного с Западом или Востоком.

Положение России между Востоком и Западом как моста, объединяющего эти два мира, обусловило многие особенности русской культуры, русского духа и русского характера. Последний обрел уникальную полярность, соединив в себе резко выраженные противоположности, так и не дотянувшие до той золотой середины, на которой возрастает классическая цивилизация с элементами усредненной Культуры.

С одной стороны, в народе существовали развитые общинные традиции, бескорыстие, нерасчетливость, нежелание покоряться «золотому тельцу» и отвергание наживы, душевность и отзывчивость, стремление к подвигу во имя Общего дела и т. д. С другой — бытовал известный соблазн легкой наживы, склонность к мошенничеству и воровству, жестокость и тупость, гражданская безответственность и извечное ожидание кого-то, кто сделает все за нас и спасет от дурной жизни и ее нелепостей. Эту полярность русского характера не смогли изменить ни годы, ни события, ни войны, ни страдания. Что же касается последнего качества — надежды на кого-то другого, а не на себя, надежды на Бога, царя, героя или на того символического «барина», который приедет, все рассудит, все поправит и всех утешит, то сейчас трудно определить, в какие века и события уходят исторические корни этого качества. С годами это качество развивалось и сделалось чуть ли не определяющим в послереволюционный период, когда власть, сменившая царя и заменившая Бога, превратилась в глазах многих в иллюзорно-могущественное средство спасения от всех бед, в которые только может попасть человек. Политическая пассивность, общественная робость отдельного человека в сегодняшней тяжелой и трагической ситуации в России объясняется именно этим, я бы сказала, историческим качеством, заставляющим миллионы людей в условиях криминального рынка и развала надеяться на появление «хорошего» президента или правительства, которые избавят народ от незаслуженных им страданий и установят повсеместную справедливость. Это трусливое и пассивное отчуждение народа от общественного действия и его иллюзорные надежды вносят в общественно-политическую жизнь сегодняшней России тот разброд, который может привести к новым бедам и страданиям.

Наличие противоположных качеств в характере русского народа создало ситуацию, которая резко отличала Россию от других стран, и в первую очередь от западных. «Слишком ясно, — писал НА. Бердяев, — что Россия не призвана к благополучию, к телесному и духовному благоустройству, к закреплению старой плоти мира. В ней нет дара создания средней культуры, и этим она действительно глубоко отличается от стран Запада, отличается не только по отсталости своей, а по духу своему»[4].

Именно в российском духовном пространстве в течение веков сформировались два духовных полярных образа. Бердяев называет их «Русь святая» и «Русь звериная». Эта полярность создала особую и высокую энергетику в духовно-культурном поле России и определила ее роль в процессах Космической эволюции человечества. Елена Ивановна Рерих, один из крупнейших философов нашего века, пришла к выводу: «Расцвет России есть залог благоденствия и мира всего мира. Гибель России есть гибель всего мира»[5]. Россия оказалась энергетическим центром планеты, в пространстве которого разыгрывается космическая драма духовно-культурной эволюции. В нем же идут видимые и невидимые процессы взаимодействия Духа и материи, противостояния сил Света и тьмы. «Ангельская святость и зверская низость — вот вечные колебания русского народа, неведомые более средним западным народам»[6]. Но и «Русь святая» не была однородной. В ней также существовало два полюса — духовно сытых и духовно голодных. Об этих «сытых» и «голодных» еще в 1915 году писал Н.А. Бердяев:

«Духовная сытость, охранение старого, бытовое и внешне-обрядовое понимание христианства — один образ народной религиозной жизни. Духовный голод, пророческие предчувствия, мистическая углубленность на вершинах православия в иных сторонах нашего сектантства и раскола, в странничестве — другой образ народной религиозной жизни»[7]. Полюса — «сытый» и «голодный», по справедливому утверждению философа, нашли свое отражение в творчестве великого русского писателя Достоевского, художественно воплотившего эту духовную полярность России. «У него два лика: один обращен к охранению, к закрепощению национально-религиозного быта, выдаваемого за подлинное бытие, — образ духовной сытости, а другой лик — пророческий, обращенный к граду грядущему, — образ духовного голода»[8].

И если В.И. Ленин назвал Льва Толстого «зеркалом русской революции», что само по себе далеко не бесспорно, то Достоевский отразил в себе всю Россию и ее основное противоречие — «противоборство духовной сытости и духовного голода»