Град разбитых надежд - [93]

— Точка сбора на границе трущоб. Как раз возле борделя, о чем я тебе и твержу.

— Тогда не трать время, — кивнул Джоэл.

Петух неуклюже слетел с крыши и умолк, а они продолжили путь, но уже медленнее, осторожно озираясь. Из любого окна в них мог полететь арбалетный болт или камень. «Жаль, что против сомнов стрелы не помогают», — посетовал Джоэл. Охотников не учили обращаться с луками и арбалетами, потому что сомнов уничтожала только сталь с серебряным напылением и гранаты с маковым порошком, перемешанным с порохом. Наконечника стрелы не хватало для обезвреживания.

Пусть Вермело и позабыл секрет изготовления револьверов, но более древнее оружие в нем еще умели делать. А уж пращи и рогатки, заряженные вывороченными из мостовой булыжниками, слыли излюбленным орудием нападения трущобных бандитов. Джоэл ожидал, что с минуты на минуту услышит над ухом свист такого снаряда. И потому чуть не выхватил меч, когда они с Ли столкнулись на повороте у поваленного плетня с группой других охотников.

— Никого не нашли? — спросили они.

— Нет, — ответил Джоэл.

— Тогда к точке сбора, — кивнули ему охотники. И стаей черных теней они устремились к обозначенному месту.

Они пробирались дворами, топча грязь, белесые лепешки помета и обугленные доски. Узенькие улочки кто-то предварительно завалил мусором. Баррикаду частично разнесли, наверное, гарнизон постарался, но защитить квартал им не удалось. Мимо еще несколько раз пробегали сбитые с толку жители, некоторые даже не замечали охотников, поглощенные своей бедой, другие же бросали на них испуганные взгляды. И ни один не обратился за помощью.

Джоэл ощущал себя в группе охотников точно в эпицентре тяжелой грозовой тучи — такой же черной и угрюмой, как их мрачное братство. В обществе незнакомых охотников даже Ли потерялся. Без треуголки он ничем не выделялся внешне, а напряженное выражение лица передавало, что внутренне он стал натянутой тетивой, которая ждет полета стрелы. Зато тревога Джоэла за возлюбленного росла с каждым шагом. Лучший фехтовальщик и бегун Цитадели не заслужил грядущей мясорубки. Джоэл уже представлял, что их ждет. И все молчаливо соглашались: в этот день вернутся не все. Не каждый переживет атаку на трущобы.

— Проклятые революционеры, — пробасил вполголоса незнакомый охотник. Он указал на тонущие в грязных лужах плакаты. На грубых полотнищах и наспех сколоченных табличках крупными кривыми буквами значились слова общего возмущения: «Нас продают! Нас убивают! Мы люди! Нет рабству! Нас убивают!».

— Здесь было… мирное шествие, — посетовал Ли, но другие плакаты оспорили его слова. На них алой краской густо намалевали: «Кто накажет аристократов? Кто будет судить судей?» и «Долой аристократию! Долой Квартал Богачей!».

— Может и было, но переросло в уличные столкновения и поджоги. Вон — похоже это на «мирное шествие»? — сварливо прервал Джоэл, кивнув на распластанное под снесенным забором тело.

Молодой военный, городской стражник, лежал навзничь с искаженным маской смерти лицом. Под ним расплывалось буро-алое пятно, на теле маячили пять или шесть колотых ран. Из прорехи мундира на животе вспухали выпущенные внутренности. Они уже начинали наливаться протухающей зеленью, привлекая вонью орды черных мух, которых и так водилось предостаточно в Квартале Птиц. Его будто сделали первой жертвой, показательно истыкали клинком, разделали, как тушку курицы. Кто-то очень хотел, чтобы мирное шествие переросло в настоящий бунт. Убийство патрульного — достаточный повод.

Джоэл пришел к выводу, что постарались местные банды. Сперва возмущенные люди гоняли здесь вываленного в перьях хозяина борделя, требуя справедливости. Потом прилюдно разделались с ним. Жестоко, конечно. В духе Вермело. Впрочем, он заслужил. В этом случае бастион Эскуидон не поднял бы всех по тревоге. Но с убийством невиновного стражника началась резня. К первым поборникам сурового правосудия присоединились подстрекатели, настоящие бандиты. И вот тогда Квартал Птиц захлебнулся паникой. По крайней мере, в голове сложилась такая картина, ныне расцвеченная тусклыми отблесками Красного Глаза.

— Пришли… Этот район просто бесконечный! — посетовал Ли. Они порядком заплутали среди искаженных пламенем останков домов. Теперь им открылся вид на заполненную шеренгами людей площадь. Наверное, единственную в Квартале Птиц.

Неподалеку высился опечатанный бордель, из-за которого все и началось. Или же так банды стремились скрыть свой сговор с порочной частью верхушки. Огонь всех судит единой меркой, сжирая улики и обвинения. Крыша борделя уже тлела, схватив искры от соседнего здания, превращенного в груду черных деревяшек. Ее тушили военные. Гарнизон стоял оцеплением чуть поодаль, перегораживая проулки. Джоэл видел, что они притащили из Бастиона несколько пушек, которые еще стреляли. Новых ведь не отливали двести лет. Эти же остались в наследство от прошлых людей, скорострельные, снабженные системой точного наведения и сотнями непонятных шестеренок, словно часы.

— Мы оттеснили их обратно в трущобы. Но противник скрылся за баррикадами, — отчитывался перед охотниками о проделанной работе суровый офицер с кручеными черными усами по старинной моде. Гарнизон чтил традиции, и в этот день Джоэл убедился, что они умеют не только палить в Красный Глаз. Все-таки они сдерживали распространение «скверны», хлынувшей из трущоб.