Град разбитых надежд - [179]

— Ну что, Джо, обоим нам не повезло? Как будто злой рок какой-то, над всеми нами, — грубовато начала она, криво улыбаясь. — Но ты не унывай, я же… не унываю. У тебя вроде руки-ноги на месте. Если что, в академии встретимся. Главное, что жив.

Джоэл заметил, что ее лицо исполосовали новые шрамы. В то утро, когда ее искалечил сомн, они и не увидели, слишком потрясенные, чтобы засекать детали. Теперь в монотонной смене дня и ночи Джоэл сделался невероятно внимательным к любым мелочам. Он не привык к безделью, прояснившийся разум зацеплялся за движение пылинок и случайные пятнышки на серой гофрированной ткани ширмы. И заставлял нервно вздрагивать, когда неподвижность доводила до предела.

Хотя его переворачивали, заботливо протирали влажной губкой — иногда врачи, иногда друзья — помогали немного двигаться, берегли от пролежней. Он не сопротивлялся, стремился к движению. Но оставалось просто ждать, коротая зыбкое время, плавясь от нежеланного жара лета.

Джолин больше не приходила, зато Ли появлялся почти каждый день, бледный, с серыми кругами под глазами — совсем не высыпался. Но утверждал, что его больше не терзают кошмары. Значит, сам себя терзал переживаниями. Приходил, кормил, помогал переодеть, подвигать руками и ногами, сесть в кровати и тому подобное. Даже раздражало, что напарник сделался на время нянькой. Но выбора не оставалось. К тому же их не отгораживало друг от друга смущение каких бы то ни было приличий.

Иногда Ли читал стихи, красиво, медленно, как настоящий артист. Но их театром оставался кровоточащий град, исходящий солнечным зноем. Лето проходило мимо Джоэла, он застрял в невыносимой весне, в том времени, когда впервые увидел Джолин и Вестника Змея, когда кипели бунты. Не верилось, что город снова спокоен, что все миновало и можно умиротворенно вслушиваться в колыхание интонаций Ли, читающего рифмованные строчки.

— Ли, ты не обязан проводить со мной все свободное время, — оправдывался Джоэл. Голос окреп, напитался привычными низкими нотками. Собственный голос уже хотя бы узнавался, пусть все еще негромкий и скрипящий.

— А с кем еще, Джо? И чем мне занимать свободное время, по-твоему? — пожал плечами Ли. — Мне разрешают приходить не в часы приема, я этим пользуюсь. Ты теперь особенный, ты герой, победитель Вестника Змея. Ты заслужил, чтобы кто-то был рядом с тобой, не оставлял в одиночестве.

— Тебе надо отдыхать, а не возиться со мной.

— Я отдыхаю. Да и не вожусь особо, в самом деле, Джо! — обиженно воскликнул Ли, всплеснув руками и едва не уронив старый табурет, на котором сидел.

— Я доверил тебе расследование. Им надо заниматься, — слишком сухо оборвал Джоэл.

За время вынужденного «заточения» он обнаружил в себе небывалую сварливость. Особенно, когда пришлось практически заново учиться ходить, хватаясь за брусья, как младенцу: подранная укусами голень не позволяла снова бегать. Да какой там бегать… Упражнения длились меньше получаса, а он после них чувствовал себя, как после самых тяжелых дежурств. Сломался он, пожертвовал собой. И не знал, восстановит ли когда-нибудь прежнюю форму. Может, Грэм и Бим тоже пытались уничтожить тварь. Жаль, если он, как и искалеченные напарники, зря рискнул всем.

— Расследование идет. Пока новых улик нет. Но… — официально отчеканил Ли и негромко добавил: — Я кое-что нашел насчет Джолин.

— Рассказывай! — жадно схватился за крупицы свежей информации Джоэл. Он бы ни на миг не позавидовал удачливости и проницательности Ли, если бы напарник сумел докопаться до правды. Если бы спас Джолин от тирании Зерефа Мара.

— Пока ничего особенного. Я составил карту адресов, куда она носит пирожки. Это, конечно, юрисдикция бастиона. Но мне кажется, это приведет к разгадке, что с Джолин и пекарней не так. Пока проверяю, кто ее постоянные клиенты. Вот и толкусь в цитадели вблизи от архива. Ну, и к тебе захожу…

Любимый, естественно, лукавил. Вовсе не ради архивных дел он находился в цитадели, отказывая себе в радостях и проказах, без которых раньше жить не мог. Джоэл почувствовал себя виноватым. Чем плотнее едва не выхваченный на волю дух прибивался к искалеченной плоти, тем больше не нравилось ощущать себя кому-то обязанным. Выздоровление затягивалось, не помогали даже стимуляторы. Лето перевалило за половину, а он только-только смог вставать с постели без посторонней помощи. И то через раз.

Когда ему впервые позволили принять душ, наконец-то по-настоящему отмыть пот и грязь под горячими струями воды, Ли увязался за ним.

— Не надо, я могу и сам! — воспротивился Джоэл, но Ли настаивал. И оказался прав: едва узкое помещение наполнилось паром, перед глазами мир закружился. Джоэл больше ничего не запомнил, очнулся безвольно висящим на крепко держащим его Ли.

— Вот, ну я же говорил. Подожди, Джо. Набегаешься еще по крышам, — пообещал любимый. Но Джоэл уже не верил. По его мнению, времени прошло более чем достаточно. Дух бродячего пса рвался на волю.

— Да когда же!

— Джо, ну что ты… Ты уже почти сам ходишь.

— Почти! Все почти…

Больше всего Джоэл боялся, что Ли придется на всю жизнь остаться рядом с калекой. Да еще что он не сможет спасти Джолин. Она не заслужила прозябания в роли рабыни-служанки.