Град Китеж на озере Светлый Яр - [2]

– О чудо!!! – не сумев сдержать эмоций, выпалил Панфил.

– Ты прав, чудесный вид – вторил ему старый воин, – а для татар это просто сокровище. Они об этой красоте уже давненько слыхали. Поэтому и ищут этот Град уже почти полгода.

– Каждый из нас приходит в этот мир за своими сокровищами, – подержал разговор Илья, – и каждый должен служить Богу тем, для чего Тот его создал. Все. Без исключения. Пришедший творить – творит, пришедший любить – любит, пришедший грабить – грабит. Пусть каждый делает то, зачем пришёл в этот мир. Коль Граду сему суждено погибнуть – значит на то воля Божья. Известно ведь, что на каждого разрушителя два строителя придут, и на каждого захватчика два защитника рождается. Не про то ли на Руси в сказках да былинах сказывается, не про то ли в песнях поётся?

– Так-то оно так. Но разве можно так просто всё отдать? – возмутился Панфил. – Да неужели эту красоту не стоит защищать? Подумай, китежец, что будет с вами, с вашим народом. Они ведь вас всех вырежут или в полон уведут. Ты что, согласен жить на чужбине, работать на татарина в неволе? Разве ты не согласен с тем, что захватчикам надо противостоять? Не зря ведь в народе говорят: если не исправить зло – оно удвоится.

– Удвоенное зло в конце концов непременно уничтожит само себя. А вот жестокость – даже к злым – ведёт в ад. Что же говорить о жестокости к добрым. Так давайте же с добрыми мыслями войдём в наш город», – сказал Илья и стал медленно спускаться вниз по склону.

Новгородцы последовали за ним. Панфил, неудовлетворённый ответом китежца, возмущёно кряхтел и сопел себе под нос. В нём горело желание переубедить китежца, но, оказавшись внизу, он, вновь позабыв обо всём, стал любоваться красотою Града Китежа. С каждым шагом Град был всё ближе и ближе и всё более и более поражал своею красотою. Именно здесь, на узкой лесной дороге, Панфил почувствовал себя участником этой великой красоты. Задыхаясь от восторга, он шептал благодарственную молитву Богородице за то, что ему предстояло войти в этот город причудливой красоты. И вот наконец резные ворота сказочного Града Китежа перед ним. Походили они на складную иконку, обрамлённую сверху полудугами, словно радугой. На воротах сверху был установлен православный крест. Высота ворот, вместе с полудугами и крестом, составляли примерно пять метров. Панфил подумал вдруг о том, что для неприятеля эти стены и ворота не представляют собою никакой преграды. И словно прочитав его мысли, старый воин пробасил «Что для татар эти стены? Да они их сходу одолеют…

– Ни для обороны строились эти стены и ворота. И вовсе не для того чтобы прятаться за ними, – повернувшись к воину, сказал Илья.

– А для чего же тогда? – спросил Панфил.

– Своё жильё человек с издавна ограждал преградой – стеною или рвом. И делал это он потому, что этими преградами он ограждал себя и домашних животных, от диких хищников и кочующих стад прочего зверья. То есть, оградить себя – означает защитить себя, никому не причиняя зла. И где стена стоит, там ставили ворота. А где ворота есть, там ставили и крест, – улыбаясь, ответил Илья.

– При входе ставят крест? – опять спросил Панфил.

– Осеняя себя крестом, – продолжал объяснять Илья – человек выражает просьбу благословения и защиты у Бога. Хотя для многих людей крест как символ означает лишь одно – помни о смерти.

– Наверное, это от того, что смерть от вражеского меча одно, а смерть нормальная при старости – другое, – с сомнением произнёс Панфил.

– Кресты на куполах храмов говорят нам и о том, что каждый из нас может быть распят, – продолжал рассуждать Илья.

– Всё это так, но как же! – вновь возмутился Панфил.

– Вот мы и пришли… Добро пожаловать в наш город! – прервал его Илья.

Они вступили за ворота, и перед ними открылось видимость на город. Сразу за стеною города начиналась берёзовая аллея, которая вела к великолепному Собору. Вдоль аллеи, стояли расписные терема. Перед теремами находились палисаднички, где цвели причудливые, приятные глазу цветы. Палисадники разделялись между собою невысокими кустарниками. Здесь не было ни одного дома, похожего на другой. Здесь царили красота и тишина. Панфилу показалось, что он где-то это уже видел. Эта красота была ему до боли знакома, но где и когда он это видел, припомнить не мог.

– А где же люди? – спросил Панфил.

– Как где? – удивился Илья. – Они дано уже все на работе. Народ наш с ранней зарёю встаёт. Как известно, кто рано встаёт тому и Бог даёт. А у вас разве по-другому?»

– Да нет, у нас всё так же, только с шумом, – широко улыбаясь, ответил Панфил.

– Вот и хорошо, – продолжал Илья – я вас сейчас ненадолго оставлю. Вы уж, пожалуйста, не обессудьте, посидите здесь на лавочке перед Храмом, а я сейчас быстро вернусь.

Панфил и старый воин остались одни и, пользуясь отсутствием Ильи, Панфил стал просить позволения у бывалого воина присутствовать при всех его разговорах с правителями города. Но старый воин качал отрицательно головой. Тогда Панфил стал объяснять, что их миссия состоит не только в предупреждении населения городов и сёл о приближении опасности, но и в том, чтобы описывать внешность городов, их численность, а так же их оборонительные способности. Он убеждал старого воина, как это важно для Великого Новгорода – знать о времени приближения врага. Где и сколько может враг задержаться при осаде городов. Предпримут ли кочевники, при большом сопротивлении городов, в дальнейшем поход на Великий Новгород.