Грабители Скэйта - [5]

Ирнан заплатил. И Старк стал частью требуемого выкупа.

Он сделал невозможное, чтобы освободить Аштона, но все было безуспешно. Ирнан в своей дикой ярости и отчаянии ничем не помог ему.

Он не порицал ирнанцев. Их ожесточили месяцы осады, которую держали наемники Бендсменов. Они были изнурены голодом и эпидемиями, разрушениями их плодородной долины. И хуже всего было то, что они потеряли надежду – надежду на то, что все их страдания приведут к лучшей жизни в новом мире, где не будет давящего ярма Бендсменов и тяжести орд бродяг, которые с каждым поколением становились все многочисленнее. Эта надежда исчезла, ушла мгновенно в небытие из-за одного инопланетянина. Для их поколения надежда умерла. И может быть никогда не возродится.

Миглайн, глава временного Совета, заменяющий Джерана, бросил холодный взгляд на Старка и сказал:

– Теперь вернутся Бендсмены и бродяги. Мы будем наказаны. Было ли это преступлением или нет, но мы совершили глупость, доверившись людям из другого мира. Хватит с нас, – он показал на корабль. – Эти люди – твои братья. Иди.

Он повиновался. Больше ничего не оставалось делать. Пенкавр дал ему ясно понять, что произойдет, если он вздумает убежать. А поскольку дело было не только в Аштоне, но и в других заложниках, то ирнанцы постарались бы, чтобы он не убежал.

Он шел один к звездному кораблю. Собаки Севера не могли оказать ему никакой помощи. Его товарищи тоже. И он оставил за собой всех тех, кто пришел с юга вместе с ним, чтобы снять осаду с Ирнана и Трегада: серого ученика с Собаками, людей в Капюшонах из пустынь, Фалларинов с крыльями и в темном оперении, братьев ветра, которые отдали свои ожерелья и пояса из золота, чтобы заплатить выкуп.

Он оставил позади себя Ирнан, как оставляют тело человека, который имел огромную ценность и важность, и вдруг внезапно умер.

Он оставил также и Геррит, Мудрую женщину Ирнана, которая была частью его самого.

У них почти не было времени проститься.

– Когда придут Бендсмены, тебя не должно быть здесь, – сказал он.

Об этом он думал больше, чем о чем-либо другом. – Они убьют тебя, как и твою мать.

Халк, высокий воин, прошедший вместе с ним половину планеты и сражавшийся бок о бок с ним, жестко сказал:

– Мы найдем тайник, Темный Человек, не беспокойся о нас, подумай лучше о своей собственной судьбе. Ты знаешь своих лучше чем я, но мне кажется, что Пенкавр не желает тебе добра.

Геррит прикоснулась к его руке.

– Мне очень жаль, Старк. Я ничего этого не могла предвидеть. Если бы я могла предупредить…

– Это ничего не изменило бы… – ответил Старк, – там Аштон.

Они расстались, не имея возможности проститься наедине.

Старк прошел мимо заложников-нотаблей, смотревших на него с ледяной ненавистью и удивлением не потому, что он совершил ошибку, а потому, что они вложили в него столько надежд, как в Темного Человека пророчества, который должен был привести их к свободе. Заговорил с ним только старый Джеран.

– Мы вместе прошли эту дорогу, – сказал он, – и она привела нас обеих к несчастью.

Старк не ответил. Он спешил к тому месту, где стоял между стражниками Аштон. Они вместе вошли на корабль.

Когда это было? Он не мог вспомнить. Он снова посмотрел на Аштона, висящего на металлической раме.

– Когда…

– Тебя взяли вчера.

– Где мы? Далеко от Ирнана?

– Очень далеко. К западу и к югу. Слишком далеко, чтобы вернуться, даже если бы мы были свободны. Твои друзья должны покинуть Ирнан до следующего утра.

– Да, – сказал Старк.

Он спрашивал себя, представится ли ему когда-нибудь случай убить Пенкавра.

Клетка была не так высока, чтобы он мог стоять в ней. Он мог передвигаться в ней только на четвереньках. Он был так же гол, как и Аштон, и ничто не могло послужить ему оружием. Не было даже камня.

У клетки не было двери, его сунули туда, когда он потерял сознание от наркотиков, а затем приварили стальные прутья. Он попробовал согнуть один прут, но все они были слишком крепки для него.

Он превозмог приступ бешенства и снова обратился к Аштону:

– Я помню, что Пенкавр меня допрашивал и помню уколы. Сказал ли я ему то, что он хотел знать?

– Сказал, но говорил на родном языке, и он заставил меня переводить. Но у аборигенов не было слов для обозначения того, что он хотел знать. Он решил, что накачивать тебя наркотиками не имеет смысла – это только пустая трата времени.

– Понятно, – сказал Старк, – он собирается воспользоваться мною.

Он пытал тебя?

– Нет еще.

Прилетели еще две «стрекозы» на полном режиме своих мощных моторов. Они приземлились около корабля, рядом с двумя остальными, которые прилетели раньше. Появились люди и стали выгружать цилиндрические баллоны, набитые грубыми волокнами растения тлун, наркотика, действующего на разум. На иноземных рынках за него платили золотом.

– Они начали грабить джунгли, – сказал Аштон. – День, кажется, был удачным.

Старк подумал о другом.

– По крайней мере, у нас еще есть какой-то шанс.

Металлическая рама Аштона повернулась на конце веревки.

– В любом случае, я думаю, что он не оставит нас в живых. Ведь если кто-нибудь из нас когда-нибудь доберется до цивилизации, то это будет концом Пенкавра.