Грааль никому не служит - [4]

В снегу – за чахлым деревцем, где проходит граница между лагерной цивилизацией и свободой тундры, – отпечатался звериный след. Не косолапая пяточка евражки, не велосипедная дорожка ледового полоза – снег примял огромный хищный зверь. Большая кошка.

Отпечаток был всего один, оставшиеся три съела анизотропия. Мне повезло. Высади антиграв десятника метром дальше – и я бы ничего не увидел.

На Лангедоке не водится крупных хищников. Отпечаток был единственным на всю округу, к нему не вело других следов. Небесный Зверь опустился на равнину. Боясь поверить самому себе, я подобрался к деревцу и стал на колени.

Лапа – размером с суповую тарелку. Шесть пальцев. Когти – словно ножи. Его я узнаю из сотен других. Этот след мог принадлежать только протею.

Удача. Вторая за сегодня. Значит, мой корабль выжил в том жестоком бою. Земного протея убить чертовски трудно.

Я зачерпнул снега и присыпал след. Совершенно ни к чему охранникам его видеть. В сердце билась сумасшедшая радость.

Со мною уже было такое – там, на Южном материке. Я стоял на краю расщелины, зная, что внизу – тонны человеческих костей. Лёгкие раздирал смрад от сотен печей. Я считал дни и часы до отправки в утилизационную зону и – безумно, яростно верил, что меня минует чаша сия.

А среди оплавленного обсидиана пробивалась травинка. Блёклая, нищая и прекрасная в своём упорстве. На кончике её пламенела алая точка, полураскрывшийся бутон. Я видел её всего раз. Больше я никогда не приходил к расщелине, боясь обнаружить, что цветок погиб. Через неделю меня амнистировали. Увезли с Южного материка обратно на плантации.

Засыпав след, я подготовился к работе. На зелёные поля нельзя выходить с включенным оборудованием. Самую мощную электронику придётся снять, иначе «благодать» выгорит в считанные секунды. Хорошо хоть генератор термополя не дотягивает до критической мощности. Представляю, как бы мы выглядели без него – в тяжеленных пластиковых шубах, масках, валенках.

Я раскатал на снегу пневмобуй, накачал его. Оранжевое пятно на белой равнине видно отовсюду. Мне потребуется лишь сито и контейнер. Собирать водоросль несложно: вороши себе ситом зелёные сугробы, да временами включай режим очистки.

Вот только сито забивается быстро, и снег через него почти не проходит. А очистка тянется долго. Рано или поздно отупевший от монотонных движений каторжник начинает помогать себе рукой. Пропихивает ладонью слежавшийся ком, добавляет всё больше и больше снега. И – ошибается. Хватает мембрану пальцами.

Если это произошло, важно не психовать и не терять голову. Наноботы размножаются быстро. Нужно немедля срезать пальцы вибролезвием, что встроено в край сита. Вибролезвие – штука энергоёмкая. Включить его – значит выжечь «благодать» на сотни метров вокруг. Но если «горящие» пальцы не отсечь – это верная гибель. И тогда уж никому не важно, сумел ты сохранить собранную «благодать» или погубил. Паёк отравленному не понадобится. А умирать неудачник будет несколько дней. Истекая жёлтой пеной, оплывая, как весенний сугроб.

Сито зачерпнуло тонкую зеленоватую плёнку на поверхности. Я обобрал изумрудный «пушок» и двинулся к «вене» – так на жаргоне каторжников называется основная колония водорослей. Если напрячь воображение, можно и в самом деле углядеть на снегу картинку из анатомического атласа: аорты, вены, сеть кровеносных сосудов. Если возможна, конечно, кровь зелёного цвета.

Я повернул ободок и легонько встряхнул сито. Изумрудная пена таяла на мембране, уходя в накопитель. Пока сито чистится, есть время для размышлений. И воспоминаний.

Видел ли кто-нибудь след протея? Пилот антиграва мог обратить внимание. Это опасно. Особенно если пилот – из бывших защитников орбиты, за какую-нибудь провинность сосланный на каторгу. Как выглядит протей клана «мантикора» ему объяснять не надо. А уж что может натворить корабль противника, прорвавшийся на важный стратегический объект, – сами додумывайте.

Лангедок важен для рунархов. За время войны орбитальные станции несколько раз переходили из рук в руки. «Погибельный трон», станция, располагающаяся в астероидном кольце, до сих пор в руинах. Его и восстанавливать не пытаются. Зато трирем и квинтарем рунархи в систему согнали – песчинке незамеченной не пролететь.

Без «благодати» Земле придётся туго. Обучение новых срединников, месмеров, кинетиков уже приостановлено. Все ресурсы идут счётчицам – без них невозможно пилотировать новейшие линкоры.

Времена, когда компьютеры управляли кораблями лучше людей, давно в прошлом. Машины подсчитывают, а счётчицы заранее знают результаты всех вычислений, какие только можно вообразить.

Я хорошо помню времена обучения на срединника. Теоретически можно пройти по этой дорожке без «благодати». Но только теоретически.

На деле это потребует невообразимого напряжения воли. Умения концентрироваться, превращаться в вещь, точку, звук. Вряд ли кто-то способен на это от природы. А ошибок быть не должно: одна неудача, и процесс придётся начинать заново. Хорошо, если курсант останется жив и в своём уме. Одного неудачника я знал: он писал по эфиросети письма Пиковой Даме. Гйрманом его звали.