Грааль никому не служит - [16]

Иртанетта нахмурилась:

– Это дом моего отца, госпожа Герцелойна. И пусть этот хам и мерзавец не воображает о себе много. Думает, раз красные доспехи надел, так… так…

– Что за ужасный лексикон, Ваше Высочество? – отшатнулась дама. – Где вы набрались этих ужасных слов?!

На дурацкие вопросы лучше не отвечать. Принцесса двинулась к парадным дверям. Я не удержался и показал розовой тётке язык. Пусть знает!

Толстуха не преувеличивала. На парадной лестнице царил разгром. Человек двадцать громил в вишнёвых камзолах пьянствовали прямо на ступеньках, среди обломков статуй и разбитой мебели. Золотисто-серые ковры были загажены землёй из разбитых цветочных горшков.

На нижней площадке лестницы горел костёр. Возле него на корточках сидел рыжебородый тощий человечек в алом плаще. Глядя на его лицо, я сразу понял, что он ужасно самолюбив. И мясо он жарил не потому, что проголодался, а из вредности. Чтобы досадить хозяину дома.

В свете пламени рукоять его шпаги поблескивала алым. Именно это оружие я видел в зеркале.

Иришка вздохнула и отпустила мой локоть. На негнущихся ногах она подошла к костру. Рыжий сорвал с вертела зубами кусок мяса и вопросительно посмотрел на принцессу.

– Сир Итер, – объявила Иртанетта, – вы с ума сошли! Дея… деяние это… недостойно благородного рыцаря! Мой отец из вас рагу сделает!

– К-крошка, – задушевно ответил рыжий. От выпитого язык его заплетался: – Твой папик в к-курсе. Он п‑просил передать чтобы т-ты поцеловала дядю Итера. К‑как придёшь.

На верхней площадке заржали. Отчаянно взвизгнула женщина. Послышались пьяный гогот, ругань и проклятия. Иртанетта побледнела.

– В-видишь? Ребята р-развлекаются. – Итер подбросил на ладони кубок, словно приглашая нас присоединиться. – В-винишку пьянствуем. А?..

Иртанетта растерянно смотрела на кубок. Пламя вспыхивало на его боках разноцветными искрами.

– Это же кубок моего отца!

– Он р-разрешил, – с пьяной важностью подтвердил Итер. – П-пока не вернёт мои земли. И сраззу х… х… хочу сказать, – он покачал замаслившимся пальцем в воздухе: – платье твоей матери я облил от… от избытка рыцарских чувств. Ничто ин-ное.

– Что там, Итер? – закричали с лестницы. – Кто пришёл?

– Ти-ха! – Рыжий обернулся к своим солдатам. – Я с насле… дной п-принцес-й Лонота грю! В скорм времени… она будет моей жной!

Бандиты зааплодировали. Иришка прижалась ко мне. Её била мелкая дрожь.

– М-милая девочка, – продолжал Утер, не замечая, что его плащ попал в огонь. – Когда твой отец примет вызов… тогда п-посмотрим. А сейчас…

Он подобрал плащ и хлестнул им по колонне, сбивая пламя. Нас обдало жаром, и я инстинктивно отпрянул. Иртанетта замешкалась. Рыцарь, отбросив плащ, шагнул к ней.

– Ну-с, добрая госпожа… – пробормотал он, хватая её руку. – Я н-не прав? Тогда…

Пощёчина прозвучала, словно выстрел. Голова Итера качнулась.

– Ах так? Ловко! Л-люблю бойких. – Он притянул брыкающуюся Иртанетту к себе и смачно поцеловал.

Девчонка отчаянно вскрикнула. Я сжал кулаки – крепко, до белых костяшек. Врезать ему сейчас! Гаду!! Когда я рванулся вперёд, Итер отступил в сторону и небрежно тюкнул меня носком башмака в голень. Мне показалось, что на меня вылили чайник кипятка. Перехватило дыхание.

– Эй, отпусти её, – несмело крикнул кто-то сзади. – Итер, это против законов.

– Так нельзя, командир, – поддержали его голоса. – Тиль, Лонот, Блэгиль – все восстанут против тебя. Ты же в гостях!

У дверей растерянно переминались гвардейцы в золотисто-серых камзолах. Их было всего трое, и Красного Рыцаря они боялись куда больше, чем своего короля.

– Кто там гавкает? – Итер сделал знак, и несколько солдат в вишнёвых камзолах спустились к костру. Иртанетта оказалась в кольце. Я поймал её отчаянный взгляд.

Надо было что-то делать, но что?.. Бежать, звать на помощь?..

Я попробовал встать. Ногу скрутило, как в тисках. Казалось, кость треснула пополам и кусочки трутся друг о друга.

Ерунда. Будь у меня нога сломана, я бы орал как резаный. А то и просто сознание потерял бы. Ушиб, скорее всего. Тихонько, бочком, я двинулся в сторону. Главное, выбраться отсюда. Найду кого-нибудь, позову… Мне поверят, должны поверить!

Словно прочитав мои намерения, один из громил Итера перепрыгнул через перила и вышел мне за спину. Путь к бегству был отрезан.

– Вы!! – Итер швырнул девочку на пол и наступил сапогом ей на юбку: – Вы, подонки, ублюдки, уроды! Кто-нибудь примет мой вызов?!

Лонотцы молчали. Я привалился к перилам, стараясь удержаться на ногах. Боль уменьшилась. Ногу дёргало, как будто кто-то клещами рвал её на части.

Итер схватил принцессу за шиворот и приставил ей шпагу к горлу:

– Сейчас. Я. Зарежу. Эту. Девку, – объявил он. – Слышите? – Глаза его сделались белыми от ярости. – Кто примет вызов?!

Вот и всё… Капля крови упала на мрамор и расплескалась жирной кляксой. Почему так тихо? Почему они молчат?

Ну и ладно.

– Я. – Голос звучал хрипло, и я сам не узнал его. – Я принимаю твой вызов.

Я с трудом оторвался от перил и перенёс вес на раненую ногу. Меня шатнуло. Если бы не солдат Итера, я бы упал.

– Держись, щенок, – прошептал он мне на ухо. – Спину ровней! Если выживешь – с меня бочонок тильского!