Говорящий ключ - [8]

Воробьев смотрел на них и вспоминал слышанную когда-то сказку об одичавшем в тайге человеке. В фигуре сидящего на корточках медведя было что-то отдаленно напоминавшее обросшего шерстью человека. Зверь почти с человеческим выражением глаз слушал Большакова, а тот говорил уже с ноткой увещевания в голосе:

— Ты, миша, напрасно здесь сидишь, однако, дорогу занимаешь. Ты ходи мало-мало дальше, рыбачь еще немного.

Медведь опустился на все лапы, наверное, решив, что ничего опасного нет, и человек, как белка, стрекочет попусту. Покачивая головой, он еще с минуту слушал слова Большакова.

Монотонная ли речь надоела сытому медведю или он действительно решил. что в тайге места много, — неизвестно. Покрутив недовольно головой, он последний раз взглянул на своего собеседника, решительно повернулся к нему куцым хвостом, побрел через речку на противоположный берег и вдоль него пошел вверх по реке.

— Он все равно как человек, все понимает, однако, — уверенно сказал Большаков, когда геолог присоединился к нему.

Они вернулись к своим лошадям, спокойно переехали Урутукан и продолжали путь.

— Однако, начальник, ты не говори, — вдруг произнес Большаков, дотрагиваясь до колена геолога.

— О чем не говорить?

— Про медведя не сказывай. Другой человек, глупый, смеяться будет.

— Ладно, не скажу, — пообещал Воробьев и, пошарив в своей полевой сумке, достал кусочек кварца.

— Вспомни, видел ли ты где-нибудь такой камень?

— Видел, — встрепенулся Большаков, — красивый камень, однако.

— Много там было такого камня?

— Много было. Такой камень лежал, другой камень лежал, в середине желтое золото.

— Золото! — чуть не выпрыгнул из седла Воробьев.

— Чего прыгаешь, начальник? Хорошее золото видел.

— Где же ты его видел?

— В городе, музей называется, там за стеклом.

— Ну, брат, удружил! — Воробьев весело рассмеялся. — Мне не в музее надо найти его, а в тайге, понимаешь? Где такой камень, там и золото близко.

— В тайге много камня, — серьезно сказал Большаков, — все не запомнишь. Недавно нашел, однако.

— Что нашел? — спросил Воробьев.

— Песню о золоте нашел, хорошую песню... Легенда о Говорящем ключе, так называется.

Большаков с улыбкой поглядел на геолога.

— Хотите расскажу? — предложил он.

— Рассказывайте, с удовольствием послушаю. Это действительно находка, — проговорил Воробьев.

— Слушайте, жалеть не будете, — промолвил проводник. — «Высоко ходит белка, еще выше летит птица, — начал он. — Еще выше ходит солнце. Еще выше ходят звезды. Только бедный Вамчу ходит ниже всех. По земле ходит Вамчу. Ходит хмурый Вамчу, как осенний день. Рассердился злой дух, нет в охоте удачи. Рыба вся ушла. И зверь весь ушел. Голодает Вамчу. Ходит хмурый Вамчу, и все племя его голодает. А сосед Мичинга сытно ест и пьет. И когда рыбы нет и когда зверя нет — Мичинга живет в достатке. Мудрый он человек, однако. И пошел тогда Вамчу к соседу, чтобы тот дал совет, как жить, когда зверя нет, когда рыбы нет, когда племя голодает. Сказал ему Мичинга-мудрец: «Хорошо, бедняк, дам тебе совет, как жить. Только ты заплати вначале». Принес Вамчу подарок мудрецу — все принес, что осталось у него. Тогда сказал ему свой совет мудрец: «Если рыбы нет, если зверя нет — плохо жить на земле. Надо в горы идти тогда. Надо знаки искать драгоценные. Называются они золотом. И лежат они глубоко в земле. Корни дерева не достанут их. Лисы тоже к ним не дороются. Надо идти в горы, добрых духов просить. Может, будет тебе удача. За совет же мой — долю первую».

Шел все лето Вамчу, зиму целую шел. Из последних сил выбился. Долго он копал землю твердую, только золото глубже пряталось. Много раз Вамчу добрых духов звал. Только духи его не слышали... Вот уже солнце пригрело сильнее. Оживилась вода. Снег осел глубоко. Птицы южные прилетели. А Вамчу не возвращался. Вот уже реки вошли в берега. От цинги умирало истощенное племя. А Вамчу не возвращался. Много лет и зим прошло с тех пор. Многих уже не было. А кто в живых остался, про Вамчу совсем забыли. Только сын его — молодой Вамчу — помнил отца. А когда вырос, в горы сам пошел. След отца нашел...»

Большаков взглянул на геолога и, видимо, оставшись довольным его напряженным вниманием, продолжал:

— «Высоко ходит белка. Еще выше летит птица. Еще выше ходят звезды. Только молодой Вамчу ходит ниже всех. По земле ходит Вамчу молодой. Белку легче найти, соболя легче найти, золото — трудно найти. Устал Вамчу, сел отдохнуть у ручья. Вдруг слышит голос звонкий и веселый, как колокольчик на богатой оленьей упряжке. Не поверил Вамчу. Про себя подумал: «Уж не ручей ли разговаривает, однако?» Наклонился Вамчу над ручьем. Слушает. А ручей звенит сильней. Белой пеной окутался, как лебяжьим пухом, совсем нарядным стал и говорит так: «Здравствуй, молодой Вамчу! Я так же молод, как и ты. Когда я родился, скалы высокие стали вдруг на моем пути. Корни деревьев сплетались надо мной. Они хотели выпить мои струи. Деревья падали на мою грудь, чтобы похоронить меня под собой. Трудно мне было, Вамчу. Но все же я вырвался на простор. Не сдавайся и ты, Вамчу. У тебя сильные руки. Ты сильный духом. Пойдем со мной в долину. Там я бросил обломки скал. Раскопай их. И ты найдешь золото». Ручей зашумел, зазвенел и побежал вперед. И Вамчу пошел рядом с ним.