Говорящие с... - [10]

   - Не очень-то вежливо с вашей стороны предлагать гостье посидеть в столь неудобном кресле, - сердито сказала она. - И какой же вывод я должна из этого извлечь? Кресло выглядит довольно новым - вероятно какой-то заводской брак. Или, - Эша ехидно ухмыльнулась, - оно в плохом настроении?

   - А вы еще раз проверьте его, как проверяли, - предложил Олег Георгиевич и кивнул на кресло. - Ну, давайте.

   Шталь закатила глаза, сделав это, впрочем, так, чтобы он не заметил, и, повернувшись, снова прощупала сиденье, а затем и спинку - сначала легко, потом нажимая изо всех сил. Ее брови недоуменно съехались к переносице. Никаких бугров, никаких вмятин и выступов - ничего. Красивое удобное кресло с покатой ровной спинкой и мягким сиденьем - одним из тех, на которые так приятно плюхнуться с размаху, да еще и неплохо бы и ноги задрать на подлокотник, который к этому располагал - уютное персиковое кресло. Продолжая удерживать ладони на сиденье, словно кресло могло в любую секунду удрать, она медленно повернулась и осторожно села. Но вместо только что такого мягкого сиденья под ягодицы снова легло нечто бугристое, слева сиденье теперь оказалось продавленным, а когда Эша прислонилась к спинке, ей в позвоночник воткнулось что-то твердое, словно в обивке скрывался кусок деревяшки.

   - Хорошо, - она снова встала, и тело с радостью восприняло это действие, - это очень неудобное кресло. И что с того?

   - А вы попробуйте присесть еще раз? - предложил Ейщаров с легкой улыбкой, и Эша замотала головой.

   - Нет, спасибо. Еще пара минут в этом замечательном креслице, и я заработаю себе радикулит!

   - И все же попробуйте. Только вначале попросите у него разрешения.

   - Разрешения, - утверждающе сказала Эша и мелко закивала, кусая губы от сдерживаемого смеха. - Мне попросить у него разрешения. У кресла.

   - Ага, - поблескивающие глаза Ейщарова, казалось, полностью разделяли охватившее ее безудержное веселье.

   - То есть, Олег Георгиевич, вы хотите, чтобы я поговорила с креслом?

   - Ну, не вслух, конечно, - он усмехнулся. - Попросите не словами. Попросите, - он сделал ладонями некий расцветающий жест, - от души.

   - Конечно, - кротко произнесла Шталь. - Почему бы и нет? Один раз я брала интервью у человека, который за пять минут до того пытался меня зарезать. Господи, да я каждый день ездила в московском метро! Мне раз плюнуть поговорить с креслом!

   Ейщаров чуть наклонил голову и, отойдя, прислонился к стене, выжидающе глядя на девушку. Лицо его сейчас хранило исключительно деловое выражение, как будто они сию секунду обсуждали вопросы банковских вкладов, а не разговоры с мебелью.

   Ладно, господин Ейщаров, должна признать, что ваше сумасшествие носит весьма оригинальный характер.

   Повернувшись, она положила ладони на подлокотники, старательно глядя в сторону, чтобы не расхохотаться. Подстроенный фокус с креслом, которое усыпляет, а теперь, поди ж ты, еще и кресло, с которым надо быть вежливым!

   Уважаемое кресло, можно я в вас немного посижу? Заранее спасибо. Эша.

   Эша медленно опустилась в кресло и... разумеется, оно оказалось все тем же до крайности неудобным креслом. Конечно, с чего бы ему оказаться другим?

   - Ничего не изменилось, - спокойно сообщила она, вставая. Ейщаров покачал головой.

   - Значит, оно вам не верит. Очевидно, вы были неискренни.

   Эша сжала зубы и посмотрела на него свирепо, потом отвернулась и закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться и сама не понимая, зачем это делает. Все это полная чушь, а на ней новые сапожки, правый еще не разносился, и нога уже чуток побаливает... так бы хотелось посидеть немножко в комфорте, если б это было возможно - просто посидеть, самую малость, и было бы просто замечательно, если б ей это позволили...

   Она додумывала, уже садясь, мысли ползли сами, переплетаясь с ощущениями, словно выматываясь из глубины мозга - прежде, чем она успела придумать новую искреннюю фразу для кресла - что там разговоры и ехидство, когда бедной маленькой Эше и в самом деле хочется немного посидеть...

   Кресло приняло ее в мягкие, расслабляющие объятия, спина удобно прилегла к персиковой пухлости, руки сами собой устроились на широких подлокотниках, и ее окутало такое же ощущение уюта, какое она недавно испытывала в ейщаровском кабинете. Так приятно - можно сбросить обувь и сидеть сколько угодно - никто не станет возражать, никто не выгонит... Она и вправду, наклонившись, автоматически потянулась к правому сапожку, а в следующее мгновение, тихо ахнув, одним прыжком выскочила из кресла, едва не повалив стоящий рядом торшер. Ейщаров не шевельнулся, продолжая спокойно смотреть на нее.

   - А как это?! - наклонившись, Эша потянулась к креслу, но тут же отдернула руку. - Оно... А почему?..

   - Видно, вы правильно попросили.

   Он меня действительно гипнотизирует, вот что! Подменяет мои ощущения!

   - Разумеется, а как же, - лениво произнес Олег Георгиевич и слегка потянулся. - Обожаю на досуге кого-нибудь погипнотизировать.

   - И читать чужие мысли!

   - Да не умею я читать чужие мысли. А если б вдруг обрел такую способность, то, наверное, застрелился б через пару дней, - он достал из кармана пиджака портсигар. - Просто когда-то я и сам так реагировал. И теории были те же. Так что угадывать мне нетрудно.