Говорящие часы - [44]

— Кто дал вам мой адрес?

— В офисе, на заводе. Я позвонил…

— Ладно, заходите. Я как раз собираю чемоданы.

Номер был обставлен с еще большей роскошью, чем холл внизу.

— Ничего апартаменты, в порядке! — отметил Джонни. — Переезжаете?

— Переезжаю, потому как потерял работу. Думаю, они и это вам сообщили?

— Сказали, вы прекратили с ними отношения.

— Прекратил, черт побери! Явился Квизенберри и уволил меня без предупреждения! Но он об этом еще пожалеет!..

— Представляю себе. Я слышал, он не очень-то разбирается в делах.

Теймерек резко повернулся к Джонни:

— Придется научиться!.. И быстро…

Джонни ожидал продолжения, но Теймерек не стал развивать свою мысль. Вместо этого он подошел к бару, открыл его и спросил:

— Выпьете?

— Охотно, — отозвался Сэм.

— Нет, спасибо, — отказался Джонни. — Мы еще не завтракали.

— Рано, должно быть, встали. — Теймерек кашлянул. — А знаете, Флетчер, я был к вам несправедлив. Вчера вечером я был несколько раздражен, но Дайана почти меня убедила.

— В чем? Что я просто законченный идиот, поэтому всюду сую свой нос?

Теймерек ухмыльнулся:

— Ваш приятель, детектив, со мной беседовал.

— Мэдиган, что ли? Ну так я помогаю ему. О чем вы беседовали?

— Обычные вопросы, какие задают подозреваемым. Где я был в ночь на двенадцатое июня.

Джонни кашлянул:

— И где вы были?

— Начну с самого начала. Когда Эрик Квизенберри отправился в Миннесоту…

— В ночь на двенадцатое июня?

— В тот самый день, как оттуда позвонил шериф. Получив сообщение, я поставил его в известность. Не прошло и часа, как он уехал. Его не было трое суток.

— А вы все три дня были в Нью-Йорке?

— Так и думал, что вы к этому подбираетесь. — Теймерек рассмеялся. — Нет, Флетчер, те три дня меня не было в Нью-Йорке. Я был в Сент-Луисе и Канзас-Сити. А еще в Омахе. Всего я отсутствовал пять дней.

— Понятно, — задумчиво протянул Джонни.

— Правда? Я, знаете ли, был в «Часовой компании Квизенберри» коммерческим директором. В этом качестве я отвечал за сбыт; проводил в среднем десять дней в месяц в разъездах — наносил визиты оптовым покупателям.

— Что ж, — заметил Джонни, — никто не упрекнет вас в том, что вы не старались. Позвольте еще вопрос. Давно вы работаете в часовой компании?

— Четырнадцать лет. Единственная работа, которая у меня когда-либо была. Пришел туда прямо из колледжа.

— Работал я когда-то в одном местечке, — произнес Джонни. — Туда устроился сынок шефа и очень скоро стал вице-президентом. Через шесть месяцев. С тех пор я не работаю ни дня.

Теймерек улыбнулся:

— Слышал, что вы учинили позавчера в Хиллкресте. Это, по-вашему, не работа?

— Работает Сэм. Я просто болтаю языком. Люблю болтать.

— Я так и понял, — сдержанно ответил Теймерек. — Если не возражаете… Мне предстоят долгие сборы. Так получилось, что сегодня истекает срок оплаты за месяц. Поскольку я теперь безработный, придется подыскать отель подешевле.

— Отель «На Сорок пятой» — точно подешевле, — посоветовал Джонни. — Но, если решите там поселиться, не ссылайтесь на меня, а то вас заставят заплатить вперед. Ладно, Теймерек, пока! Думаю, еще увидимся.

Покинув «Шантеклер», Джонни с Сэмом вернулись на Лексингтон-авеню. Они опустились в метро и доехали до Центрального вокзала, а оттуда через центр на маршрутке до Таймс-сквер. Спустя пять минут у себя в отеле они наконец позавтракали.

Поднявшись в свой номер, Джонни вытащил из кармана номер журнал «Америкэн хоббиист».

— Сэм, пошевели-ка как следует мозгами. Помнишь, в Коламбусе, в ломбарде дяди Джо, мы слышали «Говорящие часы»? Что они тогда сказали?

Сэм поскреб подбородок:

— Что-то типа — пять часов и конец дня.

— Достаточно близко к тексту. Они сказали: «Пять часов, и день почти закончен». А теперь смотри: в журнале статья о часах. Перечисляется все, что они говорят в течение суток. К пяти часам относится стихотворная строка: «Я властелин своей судьбы, я капитан своей души».

— Где-то я это читал, — заметил Сэм.

— Я тоже. Вот, в три они говорят: «Резец годов у жизни на челе за полосой проводит полосу». Разве эти вирши стоят двадцать пять кусков?

— Сомневаюсь…

— Позавчера в три мы были в логове у Квизенберри. Помнишь, сразу после того, как Ник Бос предложил за «Говорящие часы» пятьдесят кусков, вся коллекция затрезвонила. Когда начался шум, он приложил ухо к человеку и стал слушать. Как только наступила тишина, он поднял цену до семидесяти пяти тысяч.

— Из-за того, что человечек сказал? — Сэм взмахнул руками.

Джонни повалился на кровать.

— Хотел бы я знать! Будь я копом, я бы добился ответа на многие вопросы, не то что сейчас…

— На какие, например?

— Ну, во-первых, я бы разослал дюжину людей по всем звукозаписывающим студиям и выяснил, кто изготовил миниатюрный диск из золотого сплава. А потом я бы много чего выведал о Квизенберри. У Джима Партриджа перед нами преимущество. На него работают пять или шесть сотрудников.

— Недавно ты вроде был готов все это бросить! — фыркнул Сэм.

— Ну как я брошу? Сейчас я знаю об этом деле больше, чем кто-либо другой, но этого недостаточно… Я не знаю имени убийцы, я не знаю, что сказали «Говорящие часы» позавчера в три часа дня!

— Ник Бос знает.

— Но не скажет!