Говорящие часы. Честная игра. Бей ниже пояса, бей наповал - [12]

Они остановились. Джонни отвинтил крышку бензобака. Оказалось, что у них еще есть литров восемь-десять. Стрелка показывала, что бак пуст, потому что индикатор был сломан.

Они перевели дух и помчались дальше. Через четверть часа остановились свериться с картой автомобильных дорог, которую отдал им торговец лимонным экстрактом. Определив местонахождение, Джонни свернул на восток.

Спустя какое-то время он произнес:

— Значит, так! Мы едем в штат Висконсин. Тамошние копы не станут особенно переживать из-за нас. На их территории мы не совершили ни единого преступления.

Джонни не знал, что, пересекая границу штата в угнанном автомобиле, он нарушает федеральный закон. Да, собственно, это ничего и не меняло. Спустя несколько минут мотор драндулета кашлянул, чихнул и заглох. Бензин кончился.

Они вытолкали машину на обочину.

— Приехали! Теперь пешедралом, — объявил Джонни.

— С минуты на минуту стемнеет, — сказал Сэм. — Всю ночь, что ли, будем топать?

— Если мои подсчеты верны, мы километрах в двадцати от города Спунера. Штат Висконсин…

— Никогда не слыхал.

— Эх ты, темнота! Спунер в Висконсине — крупный железнодорожный узел. Там делают остановку все товарные поезда. Дошло?

— Неужели теперь по железке? — с отвращением произнес Сэм.

— Пожалуйста, можем пешком. До Нью-Йорка, по-моему, каких-то две тысячи триста километров.

— Нет, уж лучше на товарняке. А как насчет…

— Кушать будем завтра. Сегодня мы путешествуем.

Глава 8

Четвертая авеню в Миннеаполисе, между улицами Хеннепин и Николлет, выглядит в точности как Маркет-стрит в Сент-Луисе, Уэст-Мэдисон в Чикаго или Бауэри в Нью-Йорке. Здесь кучкуются бродяги всех мастей. Они либо толпятся у щитов агентств по найму рабочей силы, либо посиживают на бордюре тротуаров, подставив физиономии солнечным лучам и, возможно, размышляя об ушедших годах.

Такие злачные места всегда выводят Джонни Флетчера из равновесия. Он повидал их достаточно на своем веку, а они все еще существуют и наводят на грустные размышления. Они с Сэмом шагали по улице Хеннепин, направляясь к центру города.

Когда они проходили мимо «Театра на Хеннепин», какой-то тип поманил их пальцем.

— Эй, братва, — грубо окликнул он их, — работа нужна?

— Ха! — воскликнул Джонни. — Работа? Конечно, нужна. Что за работа?

— Да какая вам разница? В девять вечера получите по два доллара.

— С этой минуты и до девяти вечера всего два бакса? — возмутился Сэм.

Тип сделал шаг назад:

— Ну вот что, умники, мне стоит только свистнуть, набежит сотня таких, как вы…

— Мы согласны! — поспешно произнес Джонни. — Ведите!

В фойе шли приготовления к вечернему представлению. Троица спустилась вниз по длинному коридору, поднялась по лесенке и очутилась за сценой. Незнакомец показал на дверь:

— Там ваша униформа. Будьте готовы через пять минут!

— Униформа? — Ноздри у Джонни Флетчера затрепетали.

Толкнув дверь, он вошел в помещение и оторопел.

В комнате стояли трое живых Пиноккио. В огромных башмаках, коротеньких шерстяных носках, с голыми коленями, они были одеты в короткие штанишки на подтяжках и ярко-желтые рубахи. Маски из папье-маше с идиотски радостным выражением были увенчаны идиотскими шляпками.

— Ну уж нет, — прошептал Джонни.

Один из Пиноккио подмигнул им:

— Нашлись еще болваны? Вот ваше обмундирование.

— Не надену, — сказал Сэм Крэгг. — Не выйду я на улицу в таком виде.

— Вот и мы так говорили, — заметил другой Пиноккио. — Но два бакса есть два бакса, тем более что буквально на днях на улице оказались еще пять тысяч безработных.

Джонни взял со стула костюм. Взглянув на Сэма Крэгга, сказал:

— Сэм, ты есть очень хочешь?

— Умираю от голода, — отозвался Сэм, стягивая куртку.

Едва они закончили одеваться, местный Карабас-Барабас, иными словами, управляющий театром, замолотил в дверь:

— Эй, вы, там, Пиноккио! Опаздываете!

Пятеро Пиноккио вслед за управляющим протопали в фойе, где получили указания.

— На этой недели у нас «Пиноккио» Уолта Диснея, — отчеканил управляющий. Вы завлекаете публику. И помните: Пиноккио — живчик, скачет, прыгает, валяет дурака. Не стоять на месте ни минуты! Поняли? Вместо вас, молодые люди, я мог бы нарядить манекены. Я плачу вам по два бакса в день за то, чтобы вы изображали шалуна и проказника. А теперь идите и работайте на совесть. Побольше зрителей! Тогда завтра я, может быть, найму вас снова. Приступайте!

Когда все пять Пиноккио выбрались на улицу, перед окошечком кассы уже стояла очередь. При виде живых кукол прохожие останавливались.

— Ой, смотри! — воскликнуло юное создание, обращаясь к своему спутнику, мордатому шведу. — Разве они не милашки?

Джонни Флетчера прошиб холодный пот. К нему, пошатываясь, приблизился самый толстый Пиноккио.

— Господи, на что только не согласится голодный!

Из подъезда вышел управляющий и гаркнул:

— Не топтаться на одном месте! Побольше огоньку! А то уволю всех прямо сейчас! А свое жалованье имеете право взыскивать через суд. Ну, артисты, начали!

Пиноккио притопывали и подпрыгивали, играли в чехарду. Люди останавливались, затрудняя уличное движение. Полицейские отчаянно свистели, но им никак не удавалось разогнать толпу. Вскоре подоспел отряд правопорядка. Общими усилиями наладили движение транспорта. Управляющий стоял за кассой и улыбался во весь рот: билеты на вечернее представление раскупались, как горячие пирожки.