Говоруны - [4]

— Остынь, парень, дело серьезное. Она — не чирей на отполированной до блеска заднице проститутки из богатых районов, а мы не химиотерапия. Что она такое? Трэш-мастер — это беспощадный и жестокий рак, это голодная, скалящая зубы чума — извини, Доктор, я сейчас не про тебя — которая, дай ей волю, сожрет весь видимый мир. Включая, кстати, и нашу забегаловку — паршивую, конечно, но мне она чем-то симпатична — так что мы просто должны сейчас взять себя в руки, а потом взять в эти руки скальпель. Или кто-то считает иначе?

— Я считаю, — спокойно сказал Чумной Доктор, — что мы чересчур долго идем. Возможно, я слишком много спал, но теперь я проснулся и вижу все гораздо четче. Гидрар, собирайся с силами, будет много работы. И да, вот еще что: тринадцать.

Звук, который преследовал их уже несколько минут, внезапно стал громче, и стало ясно, что это шуршание подошв по бетону. Вот что сбивало их все это время — ни впереди, ни сзади, как убедительно доказывали перекрещивающиеся лучи фонариков, никого не было, поэтому легче всего было списать эти шорохи на крыс, тараканов, светящихся ящериц-мутантов из опасных глубин нью-йоркской канализации — на что угодно, но только не то, чем это было на самом деле.

Быстрые шажки маленьких сандалий по скрытому во тьме потолку.

Прав был Чумной Доктор, и это подтверждали собственные глаза — их было с дюжину. Маленьких девочек лет, может, тринадцати, в традиционных платьях горничных, чулочках, заколочках, всей этой дребедени. Настораживало только то, что вместо ладошек в белых нитяных перчатках у них всех были кривые когти какого-то мертвенно-серого цвета. Глаза у девочек были закрыты. Ну, и тот факт, что они стояли на потолке головами книзу, и длинные волосы свисали вниз чуть ли не на метр, тоже сильно добавляли к сюрреализму происходящего.

— Уевать! — непонятно сказал Гидрар. Перчатки у него начали светиться. — Чего вы на меня так обернулись?

— Нет, все нормально, — медленно сказал Бад, сняв оружие с предохранителя. — Просто показалось, что ты от волнения перестал выговаривать две-три буквы.

Существа на потолке не предпринимали никаких действий, просто висели там рядами чудовищных летучих мышей. Назад дороги не было, путь оказался перекрыт.

— Бад, старина, ты поехал, — Гидрар странно дернулся. — Сколько раз я просил тебя не трогать мои долбанные вещества, а?! Сколько еще мертвых мутировавших шлюх ты притащишь в мое поле зрения?! Оставь их там же, где нашёл, и чтоб ни малейшего воспоминания во всех вероятностях!

— Я могу взять троих в первые пару секунд, — спокойно сказал Лейтенант. Револьвер с вороненым стволом и выгравированным именем «Хуан» крутился у него в ладони. — Как договоримся, скажем, крайних слева.

— Валить нужно, вот что, — сказал Гидрар. — Я говорю, что тут уже бесполезно что-либо делать. Возможно, что есть способы положить всех, но я не вижу выгоды в этом. И самое главное — здесь нет этой Геллер, а значит, все без толку. Наверное, боженька забыл про нас, когда вставал сегодня со своей кроватки в больнице для психбольных.

— Мои заклинания смогут отключить их всех, — мягким голосом сказал Чумной Доктор. — Но для этого понадобится время, их долго перезаряжать. Поэтому я начну, а вы продолжите, в антрактах я буду возвращаться. Также следует положить конец вашим разговорам, глупость которых воистину потрясает Небо и землю.

— Аминь, — сказал Лейтенант.

Оглушительно в тесноте бахнул его револьвер.

Каким-то акробатическим, почти танцевальным па подлетели к потолку сыплющие искрами перчатки.

— Я же сказал, что начну первым, — с легким укором сказал Чумной Доктор. В рубиновых глазницах переливались и лезли наружу молнии. Радиация в дозах, которые медики называют смертельной, щедро стекала с маски.

Вспышками, яркими, почти солнечными, заговорил автомат Бада. Короткие, бесшумные очереди наполняли сумрак зала впечатлениями модного показа или молодежной дискотеки.

Лейтенант во второй раз разрядил свой громобой.

Мелькнуло совсем близко искаженное яростью, перевернутое лицо одной из «девчонок», по щекам потоками, как у бешеного пса, стекала прозрачная слюна, уродливые клешни яростно щелкали. Удар наноуглеродной перчаткой отправил ее в полет до противоположной стены.

Автомат перешел на очереди средней длины из пяти-шести патронов. Стукнул о бетон пустой магазин.

Еще выстрел из револьвера, кажется, более тихий — уши не выдерживали нагрузки. Вспышка света осветила что-то мокрое, темное, тянущееся когтями к одному из четверки.

Очередной пучок сиреневых молний. Уши разорвал пронзительный крик, в котором не было ничего человеческого.

Под пальцами, одетыми в мерцающие тусклым светом перчатки, крошился бетон и, кажется, чья-то шея.

Еще револьверный выстрел — может быть, пятый, но не исключено, что и шестой или седьмой. В такой сутолоке трудно вести точный счет.

Свистнул брошенный нож. «Потерялся», — громко вздохнул Бад.

Последний, выдыхающийся всплеск молний-щупалец.

Тишина.

Капала вода где-то рядом. А может, и не вода вовсе.

— Все живы? — поинтересовался Бад.

— Дурацкий вопрос, — оценил Гидрар.

— Ведь неживые все равно не ответят, — рассудительно сказал Лейтенант.