Говори мне о любви - [10]

– Он не такая выгодная партия, Миллисент. Плохое здоровье, бездельник с репутацией Дон Жуана. Едва ли знатная наследница захочет въехать в такой дом. Он, правда, прелестен, но в действительности это не более чем хорошенький коттедж.

– Право, Этти, вы ужасный сноб!

– Нет, я только констатирую факты. Сравните с ним Сайон Хауз или Остерлей Парк, или Кенвуд. Эти великолепные дома достойны восхищения.

Итак, Овертон Хауз не представляет ничего особенного, мысленно согласилась Беатрис с Миллисент. Это отличный экземпляр архитектуры эпохи королевы Анны, и в будущем несколько домов подобных Овертон Хаузу будут покинуты, потомки заменят их на чудовищные современные здания, такие уродливые. Претенциозные, но недостаточно, чтобы иметь право называться так.

Папа не согласился бы с Миллисент, думала Беатрис, дом, который она описывала, был как раз такого типа, который вполне удовлетворил бы его.

– Но, – продолжала Миллисент доверительно приглушенным голосом, – не будем говорить о том, как сохранить дом и семью Овертонов. А что вы скажете о слухах, будто генерал хотел, чтобы его сын женился на маленькой Боннингтон? Иногда семье необходимо влить здоровую кровь. Ведь Овертоны практически истекли кровью и истощили себя ради своей страны.

– Значит, маленькая Боннингтон станет производителем пушечного мяса?

– Возможно. Но деньги на первом месте, это более существенно. Я убеждена. Конечно, если девушка романтична, для нее Уильям хороший выбор. Она пойдет на такого рода предложение.

– Вы не поверите, но… Разве вы не заметили, как она смотрела на него сегодня вечером? Она не научилась даже притворяться.

– Тогда я скажу – бедная маленькая дурочка. Не могу представить себе Бланш счастливой с такой невесткой, как эта.

– Но, возможно, она приобретет такое сокровище.

– Я поверю в это, моя дорогая, когда увижу, что Уильям пригласил на последний танец маленькую Беатрис. Осмелюсь предположить, что он собирается это сделать.

Он сделал это и танцевал с Беатрис некоторое время до того, как вечер был в разгаре, исполняя свои обязанности с учтивостью и очарованием. Если он притворялся, то он был выдающимся, замечательным актером. Беатрис была совершенно уверена, что он наслаждается ее компанией и беседой с нею. И в конце он спросил, не проводить ли ее домой. Но когда она сказала, что за ней приедет папа, он вдруг вспомнил, что не может выйти из дому. Она увидела две стороны его поведения, не так ли?

Да, подумала Беатрис, она это увидела.

С одной стороны, Уильям был выше подозрений, необыкновенно деликатный и внимательный, а с другой – глупо льстивый и восхищенный, что перешло в обыкновенное чувство какой-то неопределенности.

– Итак, Беа, – сказал папа, когда они были уже дома, – что это за молодой человек, который равнодушно сказал «спокойной ночи»? Его поведение было неискренним, ты заметила?

– Папа, как вы можете так говорить! Вы только что увидели его.

– Не ставь на эту темную лошадку, Беа. Уильям Овертон, да будет тебе известно, – часто встречающийся тип высокомерного сословия. Он думает, что ты кроткая маленькая мышка, которая будет целовать ему пятки, потому что он пригласил тебя в свой большой дом и отпустил тебе несколько комплиментов.

– Папа, я не такая уж дурочка.

– Нет, ты не дурочка, но это моя точка зрения. Это молодой Овертон думает, что ты достаточно глупая, чтобы клюнуть на его лесть. Все они хотят овладеть твоим банковским счетом. И твоя мать, и я знаем это. Разница между нами в том, что у твоей матери нет разума, а у меня есть. Что ты об этом думаешь, Беа? У тебя есть чувство гордости или нет?

У Беатрис желание было сильнее гордости. Знал ли папа об этом? Или он был так поглощен бизнесом, что видел в людях только такое качество, как жадность?

– Я думаю, что вы сделали поспешное заключение, – сказала Беатрис с укоризной. – Сегодня я получила приглашение на вечер в Овертон Хауз не потому, что завтра намеревалась надеть Уильяму Овертону обручальное кольцо.

– Но ты хотела бы? Признайся, моя любимая.

– Да. Если он захочет надеть кольцо на мой палец, я надену ему. Независимо от того, сделает он это ради моих денег или нет.

– Боже милостивый! – папа стал дергать себя за усы, словно они могли ему помочь найти выход. – Я всегда думал, что чувства в тебе преобладают. А предположим, я решил своей волей прекратить это знакомство?

Беатрис встревожилась.

– Вы не сделаете этого, папа. Я не хочу этих денег для себя…

– Значит, для этого праздного молодого человека? Ты действительно думаешь, что будешь счастлива в замужестве на таких условиях?

– Да, – сказала Беатрис. – Я хочу этого замужества и… действительно выйду за него замуж, – добавила она после паузы.

– Хорошо, но это еще не счастье.

– Но оно будет.

Внезапно в ней родилась уверенность, что это именно так. Ее глаза, серые, как нежное крыло мотылька, сверкнули острым стальным блеском в сторону отца. Отец издал короткий, но громкий смешок.

– Боже милостивый! Я уверен, что мистер Овертон ждет не дождется получить пачку денег.

– Для моей свадьбы, – сказала Беатрис, – мисс Браун должна как следует продумать наряд. Это платье совершенно не годилось для званого вечера. Я выглядела как плохо одетая.