Готика - [22]
Клер хихикнула. Больше никто не засмеялся.
— Я видел однажды привидение, — сказал Шелли — Недалеко от Портмадока, когда мы жили там. Кого-то незадолго до этого убили, и душа еще не успокоилась. Мне надоели его визиты. У него был сумасшедший оскал и клыки. Я орал и стрелял в него. Сквозь него прошли две пули. Я слышал, как он орал в ночи:
— Клянусь Господом, я буду отомщен — твоя жена, ее сестра… клянусь Господом, я буду отомщен.
— Хорошо, хорошо, — сказал Байрон, — вспомни все свои видения.
Я помнила эту ночь. Он много говорил о ней. Дом был погружен в суматоху. Шелли обнаружили за лестницей. Внизу велся огонь из пистолета. Что сейчас меня испугало, так это слова призрака, когда он удалялся, призывающие смерть на жену Шелли и ее сестру. Опий вызвал прежние страхи вместе с галлюцинациями. Вопрос в том — какая жена? И чья сестра?
Я откинулась назад.
— Простите, — промямлила я извинение, — разве здесь не ужасно жарко?
— Как в аду! — пошутил Байрон, направляя на меня череп.
Они засмеялись: Байрон, Клер. Шелли смеялся вместе с ними, неся тяжелый карточный столик в центр комнаты.
— Пойдем, — предложил Полидори, беря меня за локоть. — Тебе нужен воздух. Иногда я их не понимаю.
Полидори оскалился на портрет одного из известных предков Байрона, «Неистового Джека» — Злого Лорда. Сверкание адмиральского глаза очень напоминало байроновское.
В коридоре было холоднее, но все же не достаточно прохладно. Он все еще был прихожей Ада. Портьеры и гобелены на стенах указывали на легкую циркуляцию воздуха, но я ее не чувствовала. Место приобрело атмосферу усыпальницы, и каждый элемент обстановки усиливал это гнетущее впечатление, как будто жизнь, даже потребность жизни или желание ее было удалено из каждого камня вокруг нас.
— Это так легко понять, доктор, — сказала я, положив щеку на холодную панель. — Они хотят оживить мертвого.
Должно быть он уловил мое состояние, которое я не могла скрыть по голосу.
— Что я могу сделать для тебя? — спросил он.
Я вздохнула:
— Дайте мне что-нибудь от страха, если есть.
— Страха?
— Страха смерти.
Я поняла. Он ничего не сказал, но я поняла, что удивила его своей откровенностью. — Простите…
— Нет, пожалуйста, скажи мне.
Я посмотрела на него. Можно ли ему довериться? А почему бы и нет.
— Ну хорошо, — согласилась я. — Я должна кому-то высказаться. Мой му… — я поправила себя, — Шелли — слишком поглощен своими собственными трагедиями, чтобы вынести еще и мои. Я раньше и не предполагала, что разговаривать с незнакомым человеком столь до бессовестного легко, да, легко.
— Когда-то мы были удивительно счастливы, достаточно счастливы, чтобы вынести все, что угодно…
Полидори кивнул, как будто то, что я говорила, было само собой разумеющимся.
— Смею сказать, что если бы у него не было жены в Англии, то вы были бы женаты.
Если он пытался утешить меня, его слова пали на каменистую почву.
— Вы читали Данте? Как Пауло и Франческа полюбили друг друга, когда вместе совершенно невинно читали книгу. Это была мечта, но хорошая мечта. Когда я вернулась из Шотландии, Шелли уже был постоянным гостем на Скиннер-стрит. Он учил Клер итальянскому и вел бесконечные разговоры с Годвином, в основном, о ростовщиках. Перед тем, как стать любовниками, мы долгое время были друзьями. Он бежал от горечи своего несчастливого брака и проблем с наследством ко мне. Мне тогда было семнадцать, у меня было прелестное личико, и я была девственницей. Я всегда была «дорогушей Мей», его «спящей мышкой», потому что я всегда спала, а он не мог уснуть. Мы были похожи, как брат с сестрой, и становились все более похожими друг на друга. Вечерами мы гуляли по Лондону, мы ходили к могиле его матери, и она благословила нашу свободу. Я знала, что она одобрила бы то, что мой отец одобрить не мог. Шелли писал свои лирические стихи, мы тайком целовались, пылая внутренним жаром…
За окнами вспыхнула молния.
— Однако теперь я думаю, — сказала я, — что молния возбуждает его больше, чем я.
Это была игра в сочувствие, да. Полидори наклонил голову. Он не знал, что сказать. Странно, но я хотела, чтобы он обнял меня. Совершенно исключая чувственные желания, я хотела, чтобы он прижал меня. Конечно, он не мог.
Мои глаза потускнели.
— В марте прошлого года у нас родился ребенок. Очень спокойная девочка, она была семимесячным ребенком. Родилась преждевременно и умерла.
— Мои молитвы…
— Бывают моменты, когда я желаю, чтобы моя малышка вновь вернулась к жизни. Мне грезится, что она только охладела… что мы растираем ее перед огнем… и она оживает… — Я почувствовала тепло огня, и дым защипал мне глаза. Я вспомнила о теплоте в моей утробе. Слезы давно иссякли, давным-давно. Осталась только пустота.
Когда ко мне вернулся голос, он прозвучал, как голос другой, более уравновешенной и бесстрастной женщины, чем я сама.
— Я боюсь, доктор, но я бы отдала все, что угодно, для того, чтобы вернуть мое бедное дитя ко мне…
— Готова! — донесся голос Клер из столовой.
Я почувствовала поддержку Полидори, но он был не менее напуган, чем я сама.
Шелли задул последнюю свечу. Ее запах поднялся к потолку и заполонил собой комнату. Единственный свет, который был в комнате, был свет луны, попадающий внутрь сквозь трещины в древних ставнях, падающий на наши руки и лица тонкими, как сами трещинки полосками. Огонь в камине порождал огромные подвижные тени на стене за нами; каждый из нас занимал одну сторону стола, представляющего собой правильную пентаграмму. Череп был помещен в самый центр красной бархатной скатерти, накрывающей стол. Байрон взял его сверху, медленно поворачивая пустыми глазницами к каждому из нас. Звук кости, трущейся о бархат, заставил меня вздрогнуть.
Старшеклассников одной из школ Спрингвуда, преследует один и тот же кошмарный сон в котором за ними гонится и кромсает на куски изуродованный человек в шляпе и с острыми лезвиями на своей перчатке. И тот, кого убили во сне — умирает в реальности… Оказывается много лет назад, герой сна — Фредди Крюгер был маньяком, совершившим несколько зверских убийств детей. Их родители, не дожидаясь суда, линчевали Фредди, спалив заживо в котельной. И теперь Фредди пришел отомстить…
Страшная история о дьявольском «кубике Рубика» — странной головоломке, которая, если собрать ее правильно, может открыть ворота в ад. Что, кстати, и делает герой романа по имени Фрэнк. Пробыв в аду некоторое время, Фрэнк решает вернуться довольно хитроумным способом, и это у него почти получается, но… оказывается, не так-то просто обмануть кенобитов — грозных и ужасных демонов — сторожей потустороннего мира…(Фильм с одноименным названием вышел в 1981 году в США. Удостоен приза жури Международного фестиваля фантастических фильмов в Авориазе (Франция)
Египет. Здесь по библейскому преданию находится легендарный Ковчег с «божьей» силой, некогда переданный Моисею на горе Синай… Молодой чудаковатый археолог Индиана Джонс увлечен поисками Ковчега, но на его пути встают немецкие фашисты, тоже стремящиеся отыскать святыню и подарить ее Адольфу Гитлеру. (Одноименный фильм удостоен четырех премий «Оскар»).
Что скрывается в глубинах памяти обычного человека, неприметного чиновника, рядового обывателя? Ради собственного блага не вздумайте узнавать это и перешагивать порог фирмы «Вспом. Инкорпорейтед»!