Гостья - [6]

Слова приходили все реже и реже, и сперва я не могла понять почему. Что-то забыто? Потеряно в результате травмы, чуть не приведшей к смерти? Или я еще не совсем очнулась? Я изо всех сил старалась сохранить ясность мысли. Незнакомое ощущение. Может быть, снотворное еще действовало? Я чувствовала, что проснулась; разум мой метался в поисках ответов и не находил их.

Попробуем зайти с другой стороны.

Что ей здесь нужно? Она должна найти… «Шэрон» — я выудила имя — и они…

Я уткнулась в стену.

Пустота, ничто. Я попыталась ее обойти, но не нашла краев. Как будто кто-то стер информацию, которую я искала.

Как будто этот мозг поврежден.

Меня окатила волна гнева, жаркая и необузданная. Я задохнулась от неожиданности. Мне говорили об эмоциональной нестабильности человеческих тел, но подобной реакции я не ожидала. За все восемь прожитых жизней ни одна эмоция меня так не поражала.

Я почувствовала, как пульсирует жилка на шее, как стучит за ушами.

Руки сами сжались в кулаки.

Стоящий поблизости аппарат зарегистрировал учащение сердечного ритма. Тут же последовала реакция: бодрый приближающийся цокот каблучков Искательницы, а следом и более тихое шарканье — видимо, шаги Целителя.

— Добро пожаловать на Землю, Странница, — произнес женский голос.

Глава 3 Сопротивление

— Она не распознает новое имя, — пробормотал Целитель.

Меня привлекло незнакомое ощущение. Приятная перемена в воздухе с той стороны, где стояла Искательница. «Аромат», — поняла я. Не вяжущийся с этой стерильной, лишенной запахов комнатой. «Духи», — подсказал новый разум. Цветочный, пьянящий запах…

— Вы меня слышите? — спросила Искательница, прерывая мой анализ. — Она очнулась?

— Не спешите, — голос Целителя звучал мягче, чем раньше.

Я не открыла глаза. Не хотела отвлекаться. Разум подсказал мне нужные слова и тон, который выразит все то, что мне хотелось сказать.

— Значит, меня поместили в поврежденное тело, чтобы добыть нужную информацию, — это так, Искательница?

Последовал вздох — удивленно возмущенный — и что-то теплое коснулось моей кожи, накрыло руку.

— Разумеется, нет, — заверил мужчина. — Есть вещи, на которые даже Искатели не решатся.

Искательница снова вздохнула. «Зашикала» — поправила меня моя память.

— Тогда почему этот разум работает со сбоями? — Молчание.

— Судя по показаниям сканера, все идеально, — сказала наконец Искательница (не убеждая, скорее с вызовом, словно желая поспорить). — Тело полностью излечено.

— От почти удавшейся попытки самоубийства. — Прозвучало натянуто: я все еще злилась. Я не привыкла к гневу. Было сложно его сдерживать.

— Все прошло идеально… — Целитель ее перебил.

— Что не так? — спросил он. — Речевая функция явно в норме.

— Память. Я пыталась найти сведения, которые нужны Искательнице.

Ни звука. Но что-то изменилось. Атмосфера, так накалившаяся после моих обвинений, разрядилась. Мне стало интересно, как я это определила. Странным образом помимо пяти чувств я обладала еще одним, скрытым, не до конца освоенным. Интуиция? Это было почти правильное слово. Как будто пяти чувств недостаточно.

Искательница прокашлялась, но заговорил Целитель.

— Э-э, — сказал он. — Пусть вас не беспокоят частичные, э-э… сложности с памятью. Не то чтобы мы ожидали именно этого, но, учитывая обстоятельства, ничего удивительного.

— Не понимаю, о чем вы.

— Носитель входила в число мятежников. — В голосе Искательницы послышалось возбуждение. — Люди, которые знают, что их ждет после внедрения, труднее подчиняются. Ваш реципиент все еще пытается сопротивляться.

Они замолчали, ожидая ответа. Сопротивление? Носитель блокирует мне доступ? Внезапно нахлынула горячая волна гнева.

— Вплетение прошло успешно? — Мой голос исказился, проходя сквозь сжатые зубы.

— Да, — произнес Целитель. — Все восемьсот двадцать семь щупиков надежно закреплены в ключевых местах.

Столько соединений не было задействовано ни в одном из моих предыдущих носителей; всего сто восемьдесят один щупик остался свободен. Может быть, именно из-за количества вплетений так сильны новые эмоции.

Я решила открыть глаза. Нужно было перепроверить слова Целителя, убедиться, что остальная часть меня работает.

Свет. Яркий, режущий. Я снова закрыла глаза. Последний свет, который мне довелось видеть, проникал сквозь толщу океана. Но эти глаза видели свет и поярче, так что вполне справлялись. Я чуть-чуть их приоткрыла, так, чтобы щелку прикрывали ресницы.

— Погасить свет?

— Нет, Целитель. Глаза привыкнут.

— Очень хорошо. — Он явно одобрял, что я так быстро обживаю новое тело.

Оба терпеливо ждали, пока я открою глаза. Мой разум опознал среднего размера палату в медицинском учреждении. Больница. Панели потолка белые с черными вкраплениями. Время от времени через определенный интервал панели сменялись прямоугольными лампами. Стены светло-зеленые — успокаивающий цвет, но еще и цвет болезни. Неудачный выбор, на мой свеже-обретенный взгляд.

Стоявшие передо мной люди были поинтереснее комнаты. Слово «врач» прозвучало в голове, едва я увидела Целителя, одетого в бирюзовое одеяние без рукавов. Униформа. На лице его росли волосы странного цвета; рыжие, подсказала мне память.