Гость - [140]

Снова тишина.

– Поэтому я не выдам вашу тайну, – заключил Ричер.

Блейк долго смотрел на стол. Наконец кивнул.

– Хорошо. Я принимаю твои условия.

– Но мы будем за тобой присматривать, – сказал Дирфилд. – Всегда. Не забывай об этом.

Ричер усмехнулся.

– Хорошо, но только не попадайтесь мне за этим занятием. Потому что вы должны помнить, что произошло с Петросяном. Так что вы, ребята, не забывайте об этом.

* * *

На том все и закончилось – пат, ничья, не устраивающая обе стороны. Слов больше не было. Встав, Ричер обошел стол и вышел из комнаты. Нашел лифт и спустился на первый этаж. Никто не бежал за ним, не пытался его остановить. Входная дверь была двустворчатой, поцарапанный дуб и стекло, усиленное проволокой. Распахнув двери, Ричер вышел на прохладу какой-то пустынной улицы Портленда, в разгар ночи. Остановился на тротуаре, не глядя по сторонам.

– Привет, Ричер, – окликнула его Харпер.

Она стояла у него за спиной, в тени колонны, обрамляющей вход. Обернувшись, Ричер увидел в темноте светлое пятно ее волос и белый треугольник рубашки над лацканами пиджака.

– Привет, – ответил он. – Как ты?

Харпер приблизилась к нему.

– Все будет хорошо. Я попрошу перевода. Возможно, сюда. Мне здесь понравилось.

– И тебя отпустят?

Она кивнула.

– Обязательно отпустят. Пока продолжаются слушания по бюджету, никто не осмелится начать раскачивать лодку. Все будет обделано как можно тише.

– На самом деле ничего этого вообще не произошло, – сказал Ричер. – Мы только что остановились на этом.

– Значит, ты поправил свои отношения с Бюро?

– Поправил так, как только их можно было поправить.

– Я бы вступилась за тебя, – решительно заявила Харпер. – Чего бы мне это ни стоило.

– Не сомневаюсь. Жаль, что таких, как ты, мало.

– Вот, возьми. – Она протянула листок бумаги. Это был служебный билет, выписанный в Квантико. – С этим ты доберешься до Нью-Йорка.

– А ты как же?

– Скажу, что потеряла. Мне выпишут новый.

Шагнув, Харпер поцеловала его в щеку. Развернулась и пошла прочь.

– Удачи, – бросила она.

– И тебе тоже, – отозвался Ричер.

До аэропорта он прошел пешком, двенадцать миль по обочинам дорог, построенных для автомобилей. На это у него ушло три часа. Он обменял служебный билет ФБР на авиабилет и прождал еще час ближайший рейс. Проспал четыре часа в воздухе, преодолев три часовых пояса, и в час дня совершил посадку в аэропорту Ла Гуардиа.

На последние оставшиеся у него наличные Ричер доехал на автобусе до ближайшей станции метро, а затем добрался на метро до Манхэттена. Вышел на станции «Канал-стрит» и прошел на юг до Уолл-стрит. В два с небольшим он уже был в вестибюле здания, в котором располагалась контора Джоди. Шестидесятиэтажный небоскреб заполнялся сотрудниками различных фирм, возвращавшимися на работу с обеденного перерыва. Приемная конторы, в которой работала Джоди, оказалась пустой. За столиком никого. Ричер прошел в открытую дверь, побродил по коридорам, заставленным дубовыми книжными шкафами с толстыми юридическими справочниками. Слева и справа остались двери, ведущие в пустые кабинеты. На столах лежали бумаги, на спинках кресел висели пиджаки, но людей нигде не было видно.

Подойдя к двустворчатым дверям, Ричер услышал доносящийся из-за них гул голосов. Звон стекла. Смех. Он потянул правую створку, и вырвавшийся из помещения громкий шум оглушил его. Просторный зал был заполнен людьми. Мужчины были в темных костюмах, белоснежных рубашках, подтяжках и скромных галстуках; женщины в строгих темных платьях и черных колготках. Одна стена состояла из сплошных окон, за которыми светило ослепительное солнце; длинный стол, накрытый плотной белой скатертью, был уставлен рядами бокалов и сотней бутылок шампанского. Двое официантов разливали пенистое золотистое вино так быстро, как только могли. Гости пили шампанское, чокались и смотрели на Джоди.

Молодая женщина двигалась через толпу, привлекая к себе всеобщее внимание, словно магнит. Где бы она ни появлялась, люди расступались, а затем окружали ее плотным кольцом. По всему залу тут и там образовывались небольшие восторженные кружки, в центре которых была Джоди. Она поворачивалась налево и направо, улыбалась, чокалась, затем снова приходила в движение, словно бильярдный шар, и снова оказывалась в центре внимания. Джоди увидела Ричера в дверях в тот самый момент, когда он сам увидел свое отражение в стекле, которым было закрыто висящее на стене полотно кисти Ренуара. Небритый, он был в помятой рубашке защитного цвета с засохшими корочкой пятнами зеленой краски. На Джоди было вечернее платье стоимостью не меньше тысячи долларов, которое только что сняли с плечиков. Вместе с ней на Ричера обратились взоры сотни пар глаз; в зале наступила тишина. Джоди замялась, принимая решение. Затем, протиснувшись сквозь толпу, бросилась Ричеру на шею, не выпуская бокал с шампанским.

– Это вечер в честь того, что тебя сделали партнером, – сказал Ричер. – Ты добилась своего.

– Добилась!

– Что ж, прими мои поздравления, крошка. И извини за опоздание.

Джоди увлекла его в толпу гостей, сомкнувшуюся вокруг них. Ричер пожал руки сотне адвокатов, так, как когда-то пожимал руки генералам иностранных армий. «Не шутите со мной, и я не буду шутить с вами». Главным был мужчина лет шестидесяти пяти с красным лицом, сын одного из тех, чьи фамилии красовались на бронзовой табличке с названием фирмы. Его костюм, наверное, стоил больше, чем вся та одежда, которую когда-либо приходилось носить Ричеру. Однако общая атмосфера вечеринки означала, что в поведении старика нет никакой заносчивости. Казалось, он с радостью пожал бы руку лифтеру дома, в котором жила Джоди.