Госпожа замка Меллин - [64]

Два года назад, подумала я, рядом с ним стояла Элис. Помнит ли он об этом? По лицу трудно сказать. Коннан допел здравицу вместе со всеми и велел, чтобы певцов на дорогу угостили брагой, медом, пирогами, имбирными пряниками, которые уже заранее были приготовлены для этого случая.

Он подошел ко мне.

– Итак, мисс Лей, – произнес он, глядя на меня. Певцы в это время запели новую песню, и другие не могли услышать его слова. – Что вы думаете о корнуэльском Рождестве?

– Очень интересно.

– Вы еще и половины не видели.

– Надеюсь, что так. День ведь только начался.

– Вам следует отдохнуть после обеда.

– Почему?

– Потому что вечером будет бал.

– Но я…

– Естественно вы будете справлять Рождество вместе с нами. С кем же еще? С Полгреями? Или с четой Тэпперти?

– Я не знаю. Я думала, где-то посередине между залой для гостей и залой для слуг.

– Вам не по душе мое приглашение?

– Не уверена в том, что это правильно.

– Да полноте вам, сегодня же Рождество. Правильно или не правильно, забудьте об этом. Просто приходите. Кстати, я вам еще не пожелал счастливого Рождества. У меня есть кое-что для вас… маленький подарок. Знак моей благодарности, если хотите. Вы были очень добры к Элвине после всего, что с ней случилось. И до того, конечно, я в этом нисколько не сомневаюсь, но окончательно я убедился только после…

– Я всего лишь выполняю свои обязанности… свой долг…

– Вы всегда его будете исполнять. Я это знаю. Скажем, я просто хочу сделать вам подарок на Рождество.

Он вложил в мою ладонь какой-то маленький предмет, и в ту минуту я почувствовала такую радость, что боюсь, это отразилось на моем лице, и он с легкостью угадал мои чувства.

– Вы очень добры ко мне, – начала было я. – Я не думала…

Он улыбнулся и отошел. Я заметила, что Тэпперти не спускает с нас глаз. Интересно, заметил ли он, что Коннан мне что-то подарил?

Чувства переполняли меня. Мне нужно было побыть одной. Маленькая коробочка в руке настоятельно требовала, чтобы ее открыли, но сделать это здесь, внизу, я не могла.

Незаметно выскользнув из залы, я бегом бросилась к себе.

Это был маленький футляр из синего плюша, в каких обычно хранят украшения.

Я открыла его. Внутри на бледно-розовом атласе лежала брошь в форме подковы, усыпанная, в том не было ни малейшего сомнения, бриллиантами.

Я смотрела на нее в полном смятении. Я не могу принять такой ценный подарок. Я, конечно, должна вернуть его.

Вынув брошь, я поднесла ее к окну, чтобы получше рассмотреть. На свету камни переливались красными и зелеными огнями. Она, наверное, стоит очень больших денег. У меня никогда не было бриллиантов, но я без труда догадалась, что это прекрасные камни.

Зачем он это сделал? Я была бы так счастлива, если бы это действительно был небольшой скромный подарок. Мне хотелось броситься на кровать и зарыдать во весь голос. Тут я услышала, что в классную кто-то вошел.

– Мисс, пора ехать в церковь, – это была Элвина. – Идемте, мисс. Уже подали карету.

Я быстро положила брошь обратно в футляр и едва успела надеть капор и пелерину, как Элвина зашла в мою комнату.

Возможность поговорить с Коннаном представилась после возвращения из церкви. Я увидела, что он направился в сторону конюшен, и окликнула его.

Он остановился и, оглянувшись через плечо, улыбнулся мне.

– Мистер Тре-Меллин, вы очень добры, – сказала я, подбежав к нему, – но это слишком ценный подарок. Я не могу его принять.

Склонив голову набок, он насмешливо смотрел на меня. Мне был хорошо знаком этот взгляд.

– Моя дорогая мисс Лей, – легко ответил он. – Боюсь, что я очень невежественный человек. Я понятия не имею о том, насколько ценным должен быть подарок, чтобы его согласились принять.

Сильно покраснев, я пролепетала:

– Это очень дорогое украшение.

– Подкова, как известно, приносит счастье. Я подумал, что этот подарок прекрасно соответствует случаю и вашему характеру. Вы ведь знаете толк в лошадях, не так ли?

– Но я никогда не смогу надеть такое ценное украшение, мне некуда в нем выйти.

– Я думал, вы могли бы быть в нем сегодня вечером на балу.

На мгновение я вообразила, как буду танцевать с ним. Мое бальное платье ничуть не хуже туалетов других дам, и на его зеленом фоне будет сверкать и переливаться драгоценная бриллиантовая брошь. Драгоценная потому, что ее подарил мне он.

– Я чувствую, что не имею права…

– Ах, вот оно что, – негромко произнес он. – Я начинаю понимать. Вам кажется, что в свой подарок я вкладываю тот же смысл, что и мистер Нэнселлок, когда он предлагал вам Джесинту.

– Так… значит… – с запинкой спросила я, – вы знаете об этом?

– Я знаю практически все, что здесь происходит, мисс Лей. Вы вернули лошадь. Очень похвально, другого я от вас и не ожидал. Но брошь вам преподнесена совершенно из иных побуждений. Вы добры к Элвине. Не только как гувернантка, но как женщина. Вы ведь понимаете, что я имею в виду? Заботиться о ребенке означает не только учить его писать и считать. Вы дали ей неизмеримо больше. Брошь когда-то принадлежала матери Элвины. Смотрите на мой подарок как на знак признательности от нас обоих, мисс Лей. Надеюсь, теперь мы уладили этот вопрос?

Некоторое время я молчала, затем сказала: