Господин Чичиков - [15]
– Что за котлы? – спросил третий, по голосу – старший.
– По-иностранному написано.
– Давай сюда. Посмотри, Шило, что там у него еще…
Артему показалось, что этого страха он больше не вынесет, и он неожиданно для себя прямо с асфальта, так сказать, с низкого старта, рванул куда глаза глядят.
– Стой, козел, убью! – раздалось сзади.
Артем невольно, все из-за того же страха, оглянулся и успел заметить, как тот, с взрослым голосом, вскинул руку, в руке было что-то черное и блестящее.
Он запнулся о свою же ногу и упал. Но об асфальт почему-то не ударился…
Артем открыл глаза. Напротив него, на краешке стола сидел Потемкин и глядел так, словно Артем только что отмочил мировую шутку.
– Я что, спал? – хрипло спросил Артем и машинально посмотрел на дисплей, чтобы узнать время, но тот был выключен.
Он поднял руку с часами – часов не было. Болели плечо и подбородок.
– Людочку благодари, – сказал Потемкин. – Нашего телепортера. А времени сейчас – шесть часов. Реверс.
– Реверс… Ну ни фига себе.
– Нравится, да?
– Ничего, – неуверенно произнес Артем.
– Так коньяка налить?
– Лей.
– Ну вот, – обрадовался Потемкин и достал из навесного шкафчика две стопочки. – Знаешь, Тема, одному пить все же неудобно.
Выцедив стопочку, Потемкин засобирался домой.
– Пошли, босса все равно не будет.
– Почему? – тупо спросил Артем.
– Разве забыл, как мы сегодня в восемь уходили? Пойдем, я тебя подвезу.
Валентин Павлович Шкурченковв в самом деле начинал свою карьеру мясником, а вернее – раздельщиком туш на рынке. Кроме уже описанных достоинств, был он человеком самолюбивым, заносчивым и глупым. В наследство от отца, потомственного алкоголика, ему достался крайне неуравновешенный характер. И еще одно ценное свойство: он умел заставить человека работать на себя и выжимать из него все соки. Сделавшись владельцем фирмы «Эъ», он вообразил себя великим стратегом, без малого Наполеоном. Любил рассуждать об «идеологии фирмы», о том, что «вы все здесь одна команда», ни в грош при этом никого не ставя. По примеру японских корпораций хотел даже разработать гимн фирмы и присягу на верность, но в последний момент пожалел денег.
Вот к этому человеку и явился Чичиков со вторым своим коммерческим визитом. Апартаменты Валика Шкуры – так его величали за глаза знакомые – занимали весь второй этаж над его же магазином. В коридоре сидел охранник – Шкурченковв опасался незваных гостей, – он выслушал Чичикова и пошел докладывать боссу. Докладывал минут пятнадцать. Потом вернулся и спросил у Чичикова тухлым голосом:
– Оружие есть?
– Тебе сколько надо? – спросил в ответ Чичиков.
Достал бумажник, развернул его, выдвинул краешком пачку купюр и сказал:
– Вот мое оружие.
Да и вошел.
Кабинет Шкурченковва напоминал музей антиквариата. На стенах – с десяток картин разного размера, но все сплошь морские пейзажи; непременные каминные часы на массивной малахитовой подставке, с бронзовой немецкой женщиной и мальчиком; в углу – бронзовая же скульптурная композиция – турецкий всадник, похищающий девицу греческой наружности. О всяких там подсвечниках и канделябрах не стоит и упоминать, было их много и были они всюду, кроме стола. Стол же обычный, но красного дерева, не был обременен никакой оргтехникой. Стояла лишь настольная лампа с зеленым абажуром.
Чичиков одним взглядом охватил убранство кабинета и понял: «С этим можно не церемониться». Так как хозяин остался сидеть за столом, наклонив голову несколько набок, то Чичиков изящным движением метнул на столешницу визитку и непринужденно уселся в кресло напротив.
– Покупаем, продаем? – начал беседу Шкурченковв.
– Всего понемногу, – без выражения ответил Чичиков. – Я к вам с весьма привлекательным предложением.
– То, что для тебя привлекательное-то понятно, – почему-то перешел на «ты» Шкурченковв.
– Продайте мне души ваших сотрудников, Валентин Павлович, – тем же бесцветным голосом предложил Чичиков.
– Я тебе хоть душу, хоть что могу продать, была бы цена.
– Цена будет, – заверил его Чичиков.
– Ну и?
– Скажем… – Чичиков взял паузу.
Шкурченков поерзал в кресле и вдруг предложил:
– Ты это, ты эту самую моей жены купи. Со скидкой.
Это удивительное предложение Шкурченков сделал тоже без всякого выражения, под стать манере Чичикова. Непонятно было, шутит он или всерьез.
Супруга Валентина Павловича, Лариса Гавриловна, с отчеством, измененным на Георгиевну, была женщиной невыносимых им качеств. Мы опустим такие мелочи, как безобразная мужиковатая внешность и патологическая ревнивость. Даже оставим без внимания ее требование пятидесятипроцентной доли в его бизнесе; он выделил ей двадцать пять и жалел об этом безмерно. Лариса Георгиевна обладала странным свойством: когда она находилась в одном помещении с мужем, пусть и не досаждала ему попреками, а занималась своими делами, скажем, по телефону болтала, Валентин Павлович чувствовал себя последним ничтожеством. Что только он не делал, чтобы побороть в себе это скотское ощущение. Даже как-то раз пожаловался друзьям-приятелям по парилке, на что Паляницын усмехнулся в усы, деляга Зуб тут же рассказал анекдот к случаю, а Мотузко важным тоном пояснил:
Кто спас Ивана Жилина, когда он лежал в горячей ванне, одурманенный слегом? Был ли убит Лев Абалкин Рудольфом Сикорским? Что произошло с Максимом Каммерером в Островной Империи? Пришли ли людены на помощь человечеству, когда миру Полдня стала угрожать по-настоящему серьезная опасность? Сергей Лукьяненко, Ярослав Веров, Игорь Минаков в сборнике произведений, созданных по самому популярному Миру Аркадия и Бориса Стругацких!
Развитие человечества невозможно остановить. «Биомеханическая цивилизация», становление которой пришлось на середину XXI века и сопровождалось серьезными социальными потрясениями, постепенно распространилась до размеров всей Земли и ближнего Приземелья. Осуществилась мечта классиков: «счастье для всех, даром, и пусть никто не уйдет обиженным». К XXIV веку в Солнечной системе почти не осталось анклавов, где не используются биомеханические услуги, управляемые единым компьютерным центром. Однако бунтарский дух не умер с наступлением всеобщего благоденствия.
Новый увлекательный фантастический боевик Ярослава Верова и Игоря Минакова продолжает цикл, начатый романом «Десант на Сатурн». Группой экстремистов захвачен космический лайнер «Вестник богов», летящий по направлению к Меркурию. Параллельно диверсанты проникают на «Объект „Ноль“, чтобы перенастроить суперкомпьютер, управляющий всей Инфосферой Земли. Человечеству будущего угрожает чудовищная катастрофа: боевые механорги, пораженные вирусом, начинают уничтожать вчерашних хозяев. Остановить бойню может только Наладчик и его немногочисленные союзники…
Максим Каммерер в сердце Островной Империи? Да, когда-то всемирно известные фантасты братья Стругацкие собирались написать роман или повесть под названием «Операция «Вирус». Но… не написали. Её создали Веров и Минаков. Как такое возможно? Точно так же, как возможно новое научно-фантастическое прочтение старой, старой сказки в мире, вывернутом наизнанку!
«…Когда говоришь о смешении направлений, немедленно возникает соблазн запрячь в одну упряжку коня и трепетную лань. То есть, разумеется, НФ и фэнтези. Одним из первых постсоветских фантастов, который пошел на такой эксперимент, был, видимо, Ник Перумов с циклом «Техномагия», состоящим из двух романов «Разрешенное волшебство» и «Враг неведом». Не вдаваясь в суть написанного, отметим, что на деле в фэнтезийных декорациях, приемах, эстетике прячется вполне научно-фантастическое объяснение, то есть, по сути, мы имеем НФ, написанное в эстетике фэнтези.
«…Сегодня я хочу поговорить о том, что никакого так называемого творчества не существует. Главным образом, я намереваюсь рассказать, что не существует литературного творчества. И, поскольку здесь собрались любители фантастики, то, не желая никого обидеть, скажу кратко и прямо: фантастического творчества нет!Всех нас вводит в заблуждение наличие так называемых «авторских текстов», которые по установившейся традиции принято считать результатом творческого акта. Между тем тексты возникают благодаря гораздо более загадочному и тонкому процессу, нежели легендарное творчество.
Однажды окружающий мир начинает рушиться. Незнакомые места и странные персонажи вытесняют привычную реальность. Страх поглощает и очень хочется вернуться к привычной жизни. Но есть ли куда возвращаться?
Проснувшись рано утром Том Андерс осознал, что его жизнь – это всего-лишь иллюзия. Вокруг пустые, незнакомые лица, а грань между сном и реальностью окончательно размыта. Он пытается вспомнить самого себя, старается найти дорогу домой, но все сильнее проваливается в пучину безысходности и абсурда.
Когда твой парень общается со своей бывшей, интеллектуальной красоткой, звездой Инстаграма и тонкой столичной штучкой, – как здесь не ревновать? Вот Юханна и ревнует. Не спит ночами, просматривает фотографии Норы, закатывает Эмилю громкие скандалы. И отравляет, отравляет себя и свои отношения. Да и все вокруг тоже. «Гори, Осло, гори» – автобиографический роман молодой шведской писательницы о любовном треугольнике между тремя людьми и тремя скандинавскими столицами: Юханной из Стокгольма, Эмилем из Копенгагена и Норой из Осло.
Книга посвящается 60-летию вооруженного народного восстания в Болгарии в сентябре 1923 года. В произведениях известного болгарского писателя повествуется о видных деятелях мирового коммунистического движения Георгии Димитрове и Василе Коларове, командирах повстанческих отрядов Георгии Дамянове и Христо Михайлове, о героях-повстанцах, представителях различных слоев болгарского народа, объединившихся в борьбе против монархического гнета, за установление народной власти. Автор раскрывает богатые боевые и революционные традиции болгарского народа, показывает преемственность поколений болгарских революционеров. Книга представит интерес для широкого круга читателей.
Французская романистка Карин Тюиль, выпустившая более десяти успешных книг, стала по-настоящему знаменитой с выходом в 2019 году романа «Дела человеческие», в центре которого громкий судебный процесс об изнасиловании и «серой зоне» согласия. На наших глазах расстается блестящая парижская пара – популярный телеведущий, любимец публики Жан Фарель и его жена Клер, известная журналистка, отстаивающая права женщин. Надлом происходит и в другой семье: лицейский преподаватель Адам Визман теряет голову от любви к Клер, отвечающей ему взаимностью.
Селеста Барбер – актриса и комик из Австралии. Несколько лет назад она начала публиковать в своем инстаграм-аккаунте пародии на инста-див и фешен-съемки, где девушки с идеальными телами сидят в претенциозных позах, артистично изгибаются или непринужденно пьют утренний смузи в одном белье. Нужно сказать, что Селеста родила двоих детей и размер ее одежды совсем не S. За восемнадцать месяцев количество ее подписчиков выросло до 3 миллионов. Она стала живым воплощением той женской части инстаграма, что наблюдает за глянцевыми картинками со смесью скепсиса, зависти и восхищения, – то есть большинства женщин, у которых слишком много забот, чтобы с непринужденным видом жевать лист органического салата или медитировать на морском побережье с укладкой и макияжем.