Горячие гильзы - [5]
Утром к нам пришла тётя Паша Андреева.
— Прячетесь? А немцы уехали. Ни свет ни заря, приказ им такой вышел.
— И дома не сожгли? — тревожно спросила мать.
— Не сожгли, торопились чего-то… Наши совсем близко.
Мы вернулись домой. Во дворе истошно орала недоеная корова. Половину наших кур солдаты переловили, увезли и двух овец-ярок. В сенях и в горнице пахло резко и неприятно. Около порога стоял пустой сундук. На полу лежали размотанные зимние удочки отца. Горница была завалена сеном. В сене что-то сверкало. Я наклонился, поднял обойму с патронами, поспешно сунул в карман.
— А ты у нас храбрая! — сказал матери Серёга.
— Нет, — покачала мать головой. — Но на своём дворе и курица рогата.
Ваську нашли на чердаке дома, за трубою, где он преспокойно спал.
Мать принялась за уборку, а я притащил к воротам лестницу, взял топор, поднялся по лестнице, сшиб топором берёзовый кружок, крепко приколоченный к углу дома. На деревяшке чернела цифра «7», похожая на кочергу.
МИТИНА ПУШКА
Строевая часть уехала, но в деревне всё чаще стали появляться фуражиры. Приезжали они на деревенских подводах и забирали всё, что приглянется: сено, зерно, муку, овчины. И мёд унесут, и корзину яблок, и только что пойманную рыбу. Грабителей-фуражиров сопровождали кавалеристы, вооружённые карабинами, палашами и плетьми. У офицеров были книжечки-разговорники: немцы объясняли, что население прячет колхозные продукты, и они их отбирают. Солдаты вообще ничего не объясняли, хлестали при малейшем сопротивлении плетьми.
Люди со страхом повторяли нескладное слово «оккупация». Прежде жизнь была простой и понятной: Советская власть заботилась о людях, никто никого не мог обидеть, все помогали друг другу. И вдруг пришла иная власть — непонятная, жестокая. И защитить от этой власти нас было некому…
Вечером мальчишки позвали меня играть в лапту. Едва мы вышли на луг, как увидели скачущих всадников. Все мы бросились врассыпную, думая, что снова едут фуражиры, но Саша Тимофеев вдруг остановился, отчаянно замахал руками:
— Наши! Наши! Партизаны!
Про партизан говорили уже давно, и мне до смерти хотелось их увидеть. Конечно же, партизаны представлялись мне богатырями; и кони у них, я думал, богатырские. Лесные богатыри обвешаны оружием, крест-накрест пулемётные ленты, и фашистов они прямо в карман кладут.
Настоящие партизаны оказались совсем молодыми деревенскими парнями: все мужики и старшие парни ушли на фронт ещё в первые дни войны. И кони у партизан были не богатырские, обыкновенные местные гривачи. Вместо кавалерийских сёдел — сшитые по две подушки, вместо стремян — кольца из толстой проволоки. Даже портупеи у партизан и те были самодельные, из сыромятных ремешков.
Но оружие у парней было боевым, настоящим: кавалерийские карабины, военные ножи, гранаты. На ремне у одного из гостей висел наган в новенькой коричневой кобуре; я догадался, что вижу командира. На шапках партизан рдели косые кумачные полосы, в глазах горел огонь отваги — не струсят, если столкнутся с врагом.
Во все глаза смотрели люди на народных мстителей: вот она — наша Советская власть, она — рядом, нас есть кому защитить от фашистов! Со всех сторон спешили к партизанам люди, несли всяческое угощение.
И тут к партизанам пробился невысокий, но крепко сбитый Митя Огурцов. Перед самой войной ему исполнилось шестнадцать, Митя учился в неполной средней школе, окончил семь классов, был комсомольцем, а на груди у него всегда горел значок «Ворошиловский стрелок». Стрелял он метче всех в округе, даже ездил на соревнования в город Остров.
— Товарищи! Возьмите меня с собой, в отряд возьмите!
Митя умоляюще смотрел на партизанского командира.
— Подрасти надо! — отозвался командир со строгостью в голосе. — Оружие имеется?
— Имеется… Ружьё, одноствольное…
— Это не оружие, — нахмурился командир. — Вот если, скажем, у тебя был бы пулемёт, мы бы ещё подумали… Желающих идти в партизаны очень много, а оружия пока у нас мало. Не хватает карабинов, совсем мало гранат, мало патронов, нет взрывчатки, медикаментов. И кроме того, в отряд мы берём самых достойных.
— Митя достойный, — заволновались люди.
— Пусть ищет оружие! — повеселели партизаны.
Всадники умчались, и даже я, совсем маленький мальчишка, понял вдруг, что партизанам очень трудно, что партизанам надо помогать.
Наутро я разбудил на восходе солнца Серёгу, взял корзину — корянку, сказал матери, что пойдём за ягодами.
— Только туда не ходите, где бой был, — предупредила мать нас с Серёгой. — Там гранаты могут быть, мины…
— Что ты, мам, мы ни в жизнь не пойдём туда. Там страшно.
Но туда-то мы и пошли, вернее, побежали. На гари темнели провалы окопов, и, спрыгнув в ближайший, я увидел на его дне россыпь патронов. Наклонился, принялся собирать патроны, будто ягоды.
— Помоги мне, — попросил я подоспевшего брата.
— Сам себе помогай! — огрызнулся Серёга и принялся набивать патронами карманы штанов, которые вскоре стали похожими на галифе.
Отяжелев, братишка с трудом выбрался из окопа.
— Патронов набрал, карабин искать буду!
В кустах долго гремело и звенело, пока вновь не появился Серёга — с винтовочным шомполом в правой руке.
АЛЕКСЕЕВ Олег Алексеевич — член СП СССР, родился на Псковщине в 1934 году. В мальчишеские годы О. Алексеев вместе с родителями помогал партизанам громить фашистов — впечатления той поры постоянно оживают во многих его произведениях. Читатели хорошо знают О. Алексеева как поэта. В поэме «Осада» автор воссоздает картины легендарного прошлого родного края, пишет о мужестве русских людей — защитников древнего Пскова во время осады города польским королем Стефаном Баторием.О. Алексеев — автор десяти книг стихов и прозы.
Я и вправду очутился в прошлом. Что-то произошло, открылось необычное и неожиданное. Даже когда я подошел к деревне на холме — к настоящей деревне, — прошлое не ушло, не пропало. Я увидел, как красиво стоят дома в венце холма — дом над домом, словно бы стараясь не заслонить соседей и оберегая друг друга. Так ставили деревни в давнее время, сотни лет тому назад.
Военная фантастика.Обложка — В. Долуда.Составитель: Ю. И. Стаднюк.Москва: Патриот, 1992 г.
Очередной выпуск «Фантастика–80» («Молодая гвардия», 1981) открывает очень гуманная, продуманная повесть о встрече прошлого с настоящим «Рассвет на Непрядве». Ее автор Олег Алексеев знаком читателю. Сама идея повести (герой смотрит в «магический кристалл», видит знаменитую битву на Непрядве и сам как бы становится ее участником) не нова, но автору удается добиться гармоничного сочетания разных планов действия.
Традиционный молодогвардейский сборник научно-фантастических повестей, рассказов, очерков, статей советских авторов.
В традиционном сборнике произведений советских писателей-фантастов представлены известные авторы и молодые таланты.Герои повестей и рассказов размышляют и действуют не только в будущем, что характерно для фантастики, но и участвуют в событиях, связанных с историей нашей страны и ее настоящим. В разделе «Грани будущего» выступают ученые и популяризаторы науки, публикуются материалы, посвященные памяти крупнейшего советского писателя-фантаста И. А. Ефремова.На первой странице обложки воспроизведена картина молодого краснодарского художника-фантаста Геннадия Букреева «Звездная песнь»; на четвертой странице обложки — репродукции с полотна заслуженного деятеля науки и техники СССР, москвича Георгия Покровского «БАМ проляжет до океана».
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Нада Крайгер — известная югославская писательница, автор многих книг, издававшихся в Югославии.Во время второй мировой войны — активный участник антифашистского Сопротивления. С начала войны и до 1944 года — член подпольной антифашистской организации в Любляне, а с 194.4 года — офицер связи между Главным штабом словенских партизан и советским командованием.В настоящее время живет и работает в Любляне.Нада Крайгер неоднократна по приглашению Союза писателей СССР посещала Советский Союз.
Излагается судьба одной семьи в тяжёлые военные годы. Автору хотелось рассказать потомкам, как и чем люди жили в это время, во что верили, о чем мечтали, на что надеялись.Адресуется широкому кругу читателей.Болкунов Анатолий Васильевич — старший преподаватель медицинской подготовки Кубанского Государственного Университета кафедры гражданской обороны, капитан медицинской службы.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.
Эта книга посвящена дважды Герою Советского Союза Маршалу Советского Союза К. К. Рокоссовскому.В центре внимания писателя — отдельные эпизоды из истории Великой Отечественной войны, в которых наиболее ярко проявились полководческий талант Рокоссовского, его мужество, человеческое обаяние, принципиальность и настойчивость коммуниста.
Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.