Горячая линия для самоубийц - [4]

— Привет. Я мистер Блэк. Я — твой куратор. Извини, я опоздал. Мы должны были убедиться, что ты один. Всегда принимаем меры предосторожности. Итак, ты хочешь закончить свою жизнь, используя наши услуги, верно?

— О, да. Полагаю, что так. Я имею в виду, что думал о том, чтобы убить себя. Но просто не знаю, как это сделать. Я немного нервничаю, когда доходит до дела.

— В точку! Именно тут приходит на помощь наша команда. Тебе назначат команду опытных специалистов. Они выберут для тебя цель. Тебе будет дано оружие для ношения, для показухи. Команда сделает все остальное. Когда придет время, один из них безболезненно закончит твою жизнь. Ты умрешь спокойно, и твое имя будет жить в книгах по истории. Кто может желать лучшей смерти? — Сказал мистер Блэк, воздев руки к небесам.

— Думаю, да. Сколько это стоит?

— Для тебя ничего, мой друг. Мы получаем внешнее финансирование. Горячая линия для самоубийц — это не бизнес. Это движение, часть новой революции.

— Революция чего?

— Ничего. У нас сейчас нет времени на это. Пожми мою руку, если согласен с условиями. Мы свяжемся с тобой, когда придет время. Держи телефон включенным.

Ленни потянулся и пожал руку мужчине.

— Вот так. Наша сделка заключена. Мы все записываем, кстати, строго для нашей собственной отчетности, — пояснил мистер Блэк.

Ленни огляделся, но ничего не увидел.

— Не трудись искать. Ты никого не увидишь. Доверься мне. Теперь возвращайся домой и жди смс.

Мистер Блэк встал и ушел. Он направился к черному внедорожнику на стоянке и забрался на заднее сиденье. Машина уехала, пока Ленни сидел, думая о том, что только что произошло. Часть его все еще не верила, не было ли это какой-то странной шуткой или даже реалити-шоу. Как будто Марио Лопес собирался выпрыгнуть в любую минуту со съемочной группой.

Ленни встал и направился к автобусной остановке. Но за весь путь домой не было Марио Лопеса и никаких камер. Просто он, возвращается в подвал своей мамы. Он вернулся домой, сделал себе Рамена и направился вниз. Он провел остаток вечера, наблюдая за криками козла на ютьюбе.

В течение следующих нескольких недель ничего не происходило. Он думал о своем самоубийстве, но у него не было оружия. Он не имел доступа к снотворным, чтобы сделать это тихо и не собирался резать вены или прыгать с высоток. Он начал думать, что «Горячая линия» — это не что иное, как какая-то шутка. Сложная, но кто-то получал удовольствие от нее. Так он думал до следующего утра, до девяти утра. Его телефон не переставая звонил. Он был уверен, что выключил звук накануне, но тот звонил без остановок.

Ленни посмотрел на экран, ожидая сообщения.

«Выходи через пять минут»

Дерьмо. Это было по-настоящему? Он надеялся, ведь это то, чего он хотел. Что они имели в виду? Он встал, оделся и направился к выходу.

— Куда ты идешь? — спросил Ларри. — Почему ты встал так рано? Ха-ха! Еще же не полдень. Чертов неудачник.

Ленни проигнорировал его, и вышел на улицу. Он едва добрался до бордюра, когда черный внедорожник остановился рядом. Дверь распахнулась, и человек в черной маске схватил и втащил его внутрь. Он подумал, что его похитили, пока его не посадили на одно из мест и не вручили ему винтовку.

— Эй, спортсмен, — сказал крупный человек. – Она не заряжена. Мы позаботимся о стрельбе. Ты просто махай ею. Когда придет время, я позабочусь о тебе. Вопросы?

— Хм, нет. Думаю, нет.

— Ок. Хорошо.

Ленни выглянул в окно внедорожника, и они поехали навстречу последним моментам его жизни.

Тесса Джонсон

Сидар-Рапидс, Айова

Тесса наблюдала, как орущие дети носятся туда-сюда. Большинство из них малыши, старшим из них было шесть. Уже почти год, как она организовала свой детский сад. Один из ее друзей был в этом бизнесе десять лет. Тесса понятия не имела, как ей пришло это в голову. Чуть больше года, Тесса каждый день слушала вопли дома. Дети не были плохими. И, в основном, хорошо себя вели. Просто это никогда не кончалось.

«Тесса, я голоден».

«Тесса, мне скучно».

«Тесса, я устала».

«Тесса, мне нужно на горшок».

«Тесса, я написал в штаны».

Это. Никогда. Не. Кончалось. Никогда. Даже когда дети уходили домой, оставался ее собственный малыш Дастин. Ему было почти два года, но он был самым своенравным ребенком. Попробуйте накормить его, когда он не хочет есть? Еда окажется на вашей рубашке или на полу. Уложить его спать, когда он не устал? Он будет часами кричать без остановки. Часами. Буквально. Никаких перерывов, ни на миг, без передышки. Ни за что. Дастин ест, спит, писает и срет, когда ОН готов. Ни секундой раньше.

Когда один из малышей пронесся мимо нее, она увидела, что он бежит в спальню. Тесса вскочила, чтобы посмотреть, что он задумал. Прежде чем она успела дойти до двери, из спальни раздался звук битого стекла, за которым последовал рев. Она вбежала в комнату, чтобы увидеть, как мальчик сидит вокруг кучи разбитого стекла, а с его руки течет кровь. Он врезался в тумбочку и уронил вазу ее бабушки. Ваза принадлежала семье в течение нескольких поколений и была, наверное, самым близким к реликвии, из того, чем она когда-либо владела.  Этим маленьким чудовищам было все равно, конечно.