Горох в стенку - [14]
- Эклиптики, - поправили Ниагарова из четвертого ряда.
- Простите, эклептики. Совершенно верно. Ошибся, так сказать, этажом ошибся. Знаете, есть такой анекдот, что пьяный муж пришел домой и видит, что его жена целуется с каким-то неизвестным молодым человеком...
Ниагаров сделал паузу и общительно подмигнул первым рядам.
Публика зашумела.
- Позвольте, - послышались голоса, - мы сюда пришли, чтобы слушать о междупланетном сообщении, а не о пьяном молодом человеке!!
- Да в том-то и дело, - весело воскликнул Ниагаров, - что молодой человек был трезвый, а муж был пьян как сапожник!
- Довольно! Довольно! - послышались голоса. - Деньги назад!
- Господа! - выкрикнул Ниагаров. - Если вы не понимаете шуток, то я буду говорить о междупланетном сообщении. Междупланетное сообщение...
На эстраду вышел человек в очках и сердито стукнул графином по столу. Я закрыл глаза.
- Довольно! Вы мне баки автомобилями не забивайте. Что вы порете чушь про междупланетное сообщение между кометами? Да вы знаете, что такое комета?
- Что это, экзамен?
- Я вас спрашиваю по-человечески: вы знаете, что такое комета?
- А вы знаете? - цинично спросил Ниагаров, играя автоматической ручкой.
Публика с ревом ринулась на эстраду, ломая скамьи.
- Бузя! Тушите свет! - крикнул Ниагаров, пролетая мимо меня как вихрь. - Грузите кассу на извозчика!..
- Можно подумать, что проблема междупланетных сообщений более опасна, чем проблема японского землетрясения или проблема аборта, - сказал мне на следующий день Ниагаров, меняя компресс. - Ерунда! Лишь бы кассир был свой парень и извозчик не подвел. Послезавтра у меня лекция о проблеме омоложения.
- Безумец! И ты будешь читать? - ужаснулся я.
- Если хватит морды, - весело улыбнулся Ниагаров, - как говорится в одном старом еврейском анекдоте.
Роскошный и шумный Ниагаров схватил меня за руку и воскликнул:
- Как! Ты еще не на выставке! Жалкий провинциал! Пойдем. Я буду твоим гидом. Я, брат, специалист в этой области. Я, брат, можно сказать, всю эту самую выставку собственными руками выстроил. Подойди к любому мальчишке-папироснику и спроси: "Мальчик-папиросник, кто выстроил Всероссийскую сельскохозяйственную выставку?" - и мальчик-папиросник тебе скажет: "Ее выстроил Ниагаров". Ну?
- Хорошо, поедем! - сказал я.
Ниагаров засиял:
- Вот умница! Сейчас мы это устроим в два счета, это тут, рядом. Эй, извозчик! На Сельскохозяйственную выставку, - полтинник.
- Что вы, вашсиясь! Два рублика! Конец-то какой - не иначе как десять верст.
Ниагаров смутился:
- Ну уж и десять! Я-то отлично знаю, где эта самая выставка помещается. Верст семь, не больше. Полтора, одним словом.
Мы поехали.
- Вот, смотри и удивляйся! - нравоучительно сказал Ниагаров, когда мы после долгих поисков главного входа попали на территорию выставки. Удивляйся и учись. Это тебе, брат, не твоя Балта. Выставка, брат! Все-рос-сий-ска-я! Одна только ее площадь занимает девяносто пять квадратных верст. Специально для нее Крымский мост выстроен. Я строил. Ну, дружище, пойдем. Вот, видишь павильон?
- Вижу, - застенчиво сознался я.
- Так знай же, о юноша, что этот павильон не что иное, как точная копия Байдарских ворот. Только моря не хватает. Не успели. Я строил.
- А почему он такой маленький?
- Младенец! А что ж, по-твоему, Байдарские ворота больше? Уж будьте уверены! Три недели строил, до последнего сантиметра все вымерял.
- А почему он деревянный? И почему возле него хвост стоит? И потом...
- Эх, провинция-матушка! Это туристы очереди дожидаются. Точная копия. Хочешь, подымемся?
Мы подошли.
Один из туристов колотил кулаками в дверь Байдарских ворот и орал:
- Гражданин! Вы уже три часа уборную занимаете! Нельзя же так! Ведь люди дожидаются!
- Пойдем отсюда, - развязно сказал Ниагаров. - Это не так интересно. Сейчас ты упадешь в обморок от изумления. Я покажу тебе... гм... Я покажу тебе настоящую швейцарскую корову...
- Не может быть!
- Молчи, несчастный! Здесь все может быть. Гляди!! Чудесный экземпляр! Ты только посмотри. Какой хвост, какая чудесная шоколадная шерсть, а глаза-то, глаза! Прямо как у лошади, умные.
- Ниагаров, - укоризненно сказал я, - как тебе не стыдно! Во-первых, швейцарские экспонаты на выставку не принимаются по случаю бойкота, а во-вторых, это не корова, а лошадь. И не экспонат, а она запряжена в телегу.
Но Ниагаров не унывал.
- Вздор! Это не важно! Пойдем! Ты сейчас упадешь в обморок. Живых бухарцев видел? Нет? Эх, глушь, глушь! Гляди! Видишь, какие полосатые, просто прелесть! Брови у них, по обычаям ислама, насурьмлены, а ноги выкрашены. Можешь потрогать руками, если хочешь. Это можно.
Один из бухарцев оглянулся и оказался хорошенькой женщиной.
- Нахал! Вы не смеете приставать к порядочной женщине!
- Смотри-ка! - воскликнул Ниагаров. - Английская территориальная пехота! Видишь, дуся, какая у них красивая форма?
Английский пехотинец подошел к Ниагарову и сказал:
- Гражданин, если будете приставать к женщинам, отправлю в район.
- Ладно, - сказал опечаленный Ниагаров. - В таком случае сейчас я вам покажу нечто исключительное. Голову потеряете. Пивная-с. Настоящая пивная "Новая Бавария".
В книгу выдающегося советского писателя Валентина Катаева вошли хорошо известные читателю произведения «Белеет парус одинокий» и «Хуторок в степи», с романтической яркостью повествующие о юности одесских мальчишек, совпавшей с первой русской революцией.
В книгу выдающегося советского писателя вошли три повести, написанные в единой манере. Стиль этот самим автором назван «мовизм». "Алмазный мой венец" – роман-загадка, именуемый поклонниками мемуаров Катаева "Алмазный мой кроссворд", вызвал ожесточенные споры с момента первой публикации. Споры не утихают до сих пор.
В книгу выдающегося советского писателя вошли три повести, написанные в единой манере. Стиль этот самим автором назван «мовизм». По словам И. Андроникова, «искусство Катаева… – это искусство нового воспоминания, когда писатель не воспроизводит событие, как запомнил его тогда, а как бы заново видит, заново лепит его… Катаев выбрал и расставил предметы, чуть сдвинул соотношения, кинул на события животрепещущий свет поэзии…»В этих своеобразных "повестях памяти", отмеченных новаторством письма, Валентин Катаев с предельной откровенностью рассказал о своем времени, собственной душевной жизни, обо всем прожитом и пережитом.
Роман «Хуторок в степи» повествует с романтической яркостью о юности одесских мальчишек, совпавшей с первой русской революцией.
ДОРОГИЕ ЧИТАТЕЛИ!Перед вами роман «Зимний ветер» — новое произведение известного советского писателя Валентина Петровича Катаева. Этим романом писатель завершил свой многолетний труд — эпопею «Волны Черного моря», в которую входят «Белеет парус одинокий», «Хуторок в степи» и «За власть Советов» («Катакомбы») — книги, завоевавшие искреннюю любовь и подлинное признание у широких слоев читателей — юных и взрослых.В этом романе вы встретитесь со своими давними знакомыми — мальчиками Петей Бачеем и Гавриком Черноиваненко, теперь уже выросшими и вступившими в пору зрелости, матросом-потемкинцем Родионом Жуковым, учителем Василием Петровичем — отцом Пети, славными бойцами революции — большевиками-черноморцами.Время, описанное в романе, полно напряженных, подлинно драматических событий.
Эта книга написана о людях, о современниках, служивших своему делу неизмеримо больше, чем себе самим, чем своему достатку, своему личному удобству, своим радостям. Здесь рассказано о самых разных людях. Это люди, знаменитые и неизвестные, великие и просто «безыменные», но все они люди, борцы, воины, все они люди «переднего края».Иван Васильевич Бодунов, прочитав про себя, сказал автору: «А ты мою личность не преувеличил? По памяти, был я нормальный сыщик и даже ошибался не раз!».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Повесть «Этот синий апрель…» — третье прозаическое произведение М. Анчарова.Главный герой повести Гошка Панфилов, поэт, демобилизованный офицер, в ночь перед парадом в честь 20-летия победы над фашистской Германией вспоминает свои встречи с людьми. На передний план, оттеснив всех остальных, выходят пять человек, которые поразили его воображение, потому что в сложных жизненных ситуациях сумели сохранить высокий героизм и независимость. Их жизнь — утверждение высокой человеческой нормы, провозглашенной революцией.
Книга прозы известного советского поэта Константина Ваншенкина рассказывает о военном поколении, шагнувшем из юности в войну, о сверстниках автора, о народном подвиге. Эта книга – о честных и чистых людях, об истинной дружбе, о подлинном героизме, о светлой первой любви.
В книгу Владимира Алексеевича Солоухина вошли художественные произведения, прошедшие проверку временем и читательским вниманием, такие, как «Письма из Русского Музея», «Черные доски», «Время собирать камни», «Продолжение времени».В них писатель рассказывает о непреходящей ценности и красоте памятников архитектуры, древнерусской живописи и необходимости бережного отношения к ним.