Какие именно случаи подразумеваются под словом «опять», она не уточнила. Но благодаря этому простому слову Герби оказался зачислен в разряд необузданных мужланов, и крыть ему было нечем. Эти приемы маленькая девочка не может ни выучить, ни выдумать. Они рождаются с ними, как оса рождается с умением строить гнездо.
Люсиль, мечтательно обозревая панораму, проговорила:
– Знаешь что? Не хочу жить в Бронксе, когда вырасту. Хочу жить в Манхэттене.
– Где в Манхэттене?
– Вон там.
Девочка показала пальчиком, от которого воображаемая линия прочертила несколько миль по воздуху и приземлилась на западном берегу ершистого острова.
– Хм, на Набережном шоссе?
– Да. Правда, было бы здорово?
– Еще бы. Всегда реку видно, и вообще.
Люсиль лукаво покосилась на него:
– Тогда все. Решено. Когда поженимся, будем жить на Набережном шоссе.
Герби в недоумении заглянул ей в глаза. Насмехается она, что ли? Нет, взгляд теплый и ласковый. Люсиль сплела свои пальцы с его пальцами, и они стояли бок о бок, глядя на свой город.
– Как скажешь, Люсиль, – ответил Герби. – Значит, будем жить на Набережном шоссе. – Ему хотелось подыграть шутливому тону возлюбленной девчонки, но слова прилипали к языку. В нескольких футах стоял, прислонясь к стене, блондинчик и наблюдал за ними. Герби было очень неуютно от его близости.
И тут нашего толстяка кольнуло отчаяние: он заметил, как Люсиль – ему показалось, кокетливо – стрельнула глазами в сторону его нового соперника и тотчас же снова уставилась в окно. Все произошло в мгновение ока. Может, почудилось. Конечно, почудилось, в отчаянии решил будущий муж. Не могла же она снова оказаться неверной… да так сразу! Не могли же его невероятные труды и страдания увенчаться столь жалким образом – изменой еще до начала учебного года. Невозможно, чтобы мир был устроен так жестоко.
– Эхма, тру-ля-ля, Люсиль, – воскликнул Герби с веселой удалью, – годик у нас впереди что надо! Не волнуйся, я буду к тебе приезжать хотя бы раз в неделю. Может, даже два раза!
Клифф со скамейки наблюдал всю сцену. Будучи более рассудительным, он покачал головой. «Несчастный Герб! – печально сказал Клифф себе. – Все кошке под хвост. Прав был Элмер».
Но Герби-то, разумеется, смотрел глубже. Его ревность к блондинчику – смехотворная ошибка. Извольте! Кто же, как не Люсиль Гласс, сжимает его, Герберта Букбайндера, руку?
конец
