Городской детектив. Тени прошлого - [25]

Глафира с облегчением выдохнула, ей начало казаться, что этот монолог не закончится никогда. Она проворно выскочила за товарищем в белом халате и направилась за ним в соседнее помещение.

Открыв дверь в пыльные недра подсобки, они прошли мимо изломанных остовов медицинских кроватей, пробрались сквозь сваленные в кучу старые рулоны обоев, и наконец достигли выключателя.

– Кто додумался сделать включение света в другом конце помещения? – Спросила Глаша.

– Прежний завхоз! Милейший был человек, знаете ли; ежедневно вместо кофе стакан портвейна к завтраку, в обед он подкреплялся стаканом водки, а ужин сбрызгивал хорошим ершом. Печень, конечно, уже должна была вываливаться наружу сквозь брюшные стенки, но знаете, когда я его рассматривал изнутри, так сказать, не могу утверждать, что он как-то сильно её напрягал. Ну поедена, конечно, не без этого, а так всё в пределах приличия. – Буднично обсуждал столь щепетильную тему доктор. – И вот как-то он вызвался проводить проводку за отдельное, так сказать, вознаграждение. И по недосмотру нашего начальства, так сказать, премию ему выдали до завершения работ! Ну и он чрезвычайно творчески подошёл к решению своего проекта электрификации этого места.

Всё это время Глаша ползала по еле освещённым закоулкам, странно зонированного помещения. В какой-то момент вылезая из-под стеллажа, под которым она почему-то планировала найти Нефёдову, девушка заметила, что патологоанатом взглядом упёрся не куда-то, а именно в её пятую точку.

– Ну что вы стоите? Может помогли бы уже. Человек, вообще-то, в беде.

– Позвольте душечка, от того, что я буду скакать как заяц, она не найдётся. Но несколько секунд назад, я услышал странные звуки со стороны ванных помещений. Это я имею в виду туалет. Может она там, кстати, оно снабжено окном и там нет решётки. – Пространно сказал доктор.

– А что вы раньше-то молчали? – Всплеснула руками Глаша.

– Я же не закончил свою прежнюю историю. А батюшка ваш…, – крикнул он вслед проворно пробирающейся по завалам склада Глаше.

– Пожарной инспекции на вас нет! – Злобно зашипела Глафира, больно ударившись о валяющийся шкаф.

В эту минуту девушка увидела, что Нефёдова уже почти открыла пищавшую застарелым деревом раму. Женщина рванула створку, с каким-то диким лицом обернулась на Глафиру, преодолевавшую преграду в виде табуретки, и в одно мгновение перепрыгнула через подоконник.

В этот момент Визгликов стоял на улице, что-то мрачно долдонил в трубку. Но он даже замер на месте, когда увидел, что из окна, которое располагалась на первом этаже, выпрыгивает их потерпевшая и прямо в халате несётся сквозь свежие посадки цветов, а за ней, переваливается через окно Глаша, оставив кусок своей юбки на каком-то гвозде. Польская бежала во весь дух, а женщина, не снижая темпа, срывала цветы и бросалась ими в Глафиру, при этом что-то нечленораздельно крича.

– Дурдом какой-то! – Визгликов пару секунд печально созерцал эту картину, потом обратился к подошедшему Латунину. – Ром, ну ты сбе́гай поймай, что ли, эту неугомонную, а то все посадки перетопчут. – Стас пожал плечами. – Жалко же, люди старались, сажали.

Когда Нефёдову наконец утихомирили и водворили в палату, то Визгликов взял стул и сел прямо перед ней. Он долго смотрел на растрёпанную и угрюмо глядящую в пол женщину, потом вздохнул и изрёк.

– А бежали-то вы куда?

– Подальше отсюда. Разве неясно, что они за мной приходили? – Резко с вызовом ответила она.

– Ну, мне положим вообще пока ничего неясно. А кто они-то? – Стас раздражённо почесал ладонь. – О, левая чешется, к новым знакомствам! – Заметил он походя.

– Вы что клоун? – Женщина впилась в него глазами.

– Нет, а вы? – Спокойно спросил Визгликов. – А то у меня такое впечатление, что вы мне цирк здесь устраиваете! Дочь не моя, они за мной пришли, куда бегу не знаю. Либо сейчас всё рассказывайте, либо вас перевозят в психиатрическую клинику. Но если в ваших словах есть хоть капля здравого смысла, то мы теряем драгоценное время.

– Пусть все выйдут!

– Нет! Это моя команда. Мы все уже который день бьёмся над делом, устраиваем вокруг вас танцы с бубнами, а вы дурочку валяете! Вон человека убили, между прочим, заслуженного педагога! А если бы мы что-то понимали, то могли перевезти вас раньше и избежали этой трагедии.

– Да не знаю я ничего, он мне ничего не рассказывал! Просто пришёл в один день и сказал! – Женщина вдруг резко побледнела, губы стали синеть и она, закатив глаза, повалилась навзничь.

– Мать честная! – Выругался Визгликов. – Чё стоите? Срочно врача!

Спустя полчаса к Визгликову и окружавшим его коллегам вышел доктор.

– Инфаркт! Хорошо, что она уже была в больнице. – Он шумно выдохнул. – Сейчас только в реанимацию, там уж решите что-то с охраной сами.

– Безусловно. Когда её можно допросить? – Спросил Визгликов.

– Молодой человек! – Сказал доктор, потряхивая белоснежно-седеющей шевелюрой. – Дайте хоть до утра нам всем дожить, там посмотрим. Я врач, а не Эскулап! Всего доброго!

Визгликов постоял минуту, смотря в спину удаляющемуся мужчине.

– А жаль!  Решайте, кто с ней останется, но вообще я бы кого-то менее занятого вызывал. Но ответственного. – Визгликов оглядел Глашу, которой сердобольные санитарки выдали медицинский халат, чтобы прикрыть рваную юбку. – Ну, давай тебя домой забросим, ты что-то на себя оденешь, а то меня уже тошнит от этой медицинской атрибутики. Не терплю больницы! – Визгликов смешно тряхнул телом и побрёл на выход.