Городские рассказы - [7]

- Загнул ты, Федя, философию.

- Будешь тут загибать. Помнишь, ты в школе за лето прочитал «Войну и мир», и тебе Толстой очень понравился?

- Да. На даче делать было нечего.

- Я недавно в Эрмитаже был и вдруг задумался, рассматривая портреты, что тогда взрослели раньше. Мне в школе двадцатилетние из девятнадцатого века казались мужиками. А теперь я смотрю на своего сына, ему четырнадцать, а повзрослеет он не раньше двадцати семи в лучшем случае. И вот зачем им читать Толстого, Достоевского, Гоголя? Есть же писатели, которых зря обходят вниманием в школьной программе. Скажем, Аверченко, Тэффи, можно и какие-то рассказы Чехова, и Гоголя местами,- они понятнее, по возрасту. Я же ненавидел литературу в школе за это. Любил фантастику, приключения, а мой мозг классикой насиловали. Нужно повзрослеть, опыт накопить для некоторых книг.

- Извини, перебью. Тут племяннику атлас подарили какой-то, ну и он там вычитал и рассказывает, что если между мужчиной и женщиной любовь, то сперматозоиды активнее оплодотворяют яйцеклетку, а если нет любви, то и сперматозоиды вялые.

- А сколько племяннику лет?

- В том-то и дело, что пять. Прочитал, запомнил, рассказал - понимания нет. И это хорошо, в данном случае. Я это к тому, что так же и русскую классику читают в школе.

- Похоже.

- Я историю одну расскажу. Пошёл я тут в магазин на Марата, в «Перекрёсток». А теперь во всяком крупном торговом центре ставят прилавок и продают «Yota». И вот стоят два парня и интересуются. Продавец им долго объяснял, потому что я возвращался обратно, и они ещё стояли в сторонке и вслух переваривали информацию. Им было непонятно, что значит 4G, почему стоит так дорого, когда дома интернет стоит в разы дешевле. Но самое главное, как они это говорили. И я вспомнил эпизод, как Чичиков въезжал в город, и два мужика обсуждали колесо кареты. Вот сейчас два мужика обсуждали бы колесо иначе.

- Время другое, конечно, иначе.

- Я к тому, что сейчас без хуё-моё никак не представить этих двух мужиков. А читать это ужасно. Я дал тестю книгу почитать, где встречается ненормативная лексика, а ему противно, не стал дочитывать. Вернул обратно, а мне эта книга понравилась. У Маяковского есть строчка «улица корчится безъязыкая — ей нечем кричать и разговаривать», как про современную литературу сказ…

В дверь постучались.

- Да-да,- отозвался он и в трубку,- Федя, короче, завязываем. Пора работать.

Вошёл зам с какими-то документами.

- Анекдот рассказать?

- Давай.

- Про Ржевского. Поручик Ржевский говорит, корнет, послушайте, какое стихотворение я сочинил: “Употребляйте маракуйю, она приносит пользу организму!” Корнет спрашивает,- зам говорит слегка изменённым голосом,- поручик, а где рифма? - зам переходит на свой обычный тембр голоса.-Корнет, и вы туда же. Сначала провоцируете на рифму, а потом всем рассказываете, какой Ржевский пошляк-с!

Новые очки.

Новые очки вызвали среди коллег реакции. Одни обратили внимание, но мнение оставили при себе. Другие же категорически воспротивились.

- Сними этот ужас! Вова! Ты постарел на 15 лет!

- Реально, Вова, тебе очки такой формы не идут.

Коллектив был мужской. И очень странно, что на это обратили внимание. Автомобили, футбол, дороги, любовницы, пьянка, фильмы, политика,- вот на что обращают внимание в мужском коллективе. Коллективе. На этом фоне живут мужчины. А наедине могут и посплетничать. Наедине.

Вова задумался: всем женщинам понравилась новая форма его очков, а мужикам с работы - нет.

- Это же хорошо! - решил он про себя.- Мне нет дела до мужиков, я люблю женщин. И хочу, чтобы они меня любили.

Дома он рассказал жене о странной реакции коллег. Жена сделала лицом: ну, у вас и мужичьё на работе неотёсанное. Хотя это было не так.

- Слушай, Вова, нахрена ты очки решил поменять? - спросил на следующий день Дима - коллега и приятель.

- Хочется разнообразия.

- Слушай, они же, реально, тебя десять лет набросили.

- А женщины говорят, солиднее стал,- отшутился Вова.

В юности, когда Вова только-только стал первокурсником, ему очень нравилась одна девушка, и он, конечно же, не решался ей в этом признаться. На лекциях Вова любил смотреть на её затылок, вьющиеся волосы, шею, худенькую спину, как она слушает преподавателя, конспектирует, скучает, вдруг оглядывается… И, возможно, чтобы посмотреть на него.

На курсе у них был такой довольно громкий и какой-то сальный по ощущениям молодой мужик, отслуживший в армии, где-то поработавший. Ему было года 23-24, но Вове он казался мужиком. Звали его Семёном. Когда он приглаживал двумя руками свои волосы, всегда казавшиеся грязными и сальными, часто можно было видеть подмышками, на светлой рубашке, жёлтые пятна высохшего пота . Семён очень часто рассказывал о том, с кем и как накануне трахался и всегда от этих рассказов оставалось впечатление, как если бы в порнофильме женщине по локоть засунули руку в вагину, а ты на это смотришь.

И так получилось, что этот Семён, девушка, по которой Вова воздыхал в тайне, и сам Вова собрались вместе и болтали. Кажется, ждали преподавателя. Разговор был о молодом человеке для девушки, Семёна это волновало почему-то.