Город страсти - [134]

– Я имею в виду настоящее.

Джейси холодно взглянула на него и сказала:

– Я подумала, что мой пот отталкивает тебя, поэтому пошла и приняла душ. Может, ты из тех мужчин, которых выворачивает при виде потных мест у женщины?

– Нет, я не из тех. Меня выворачивает от самого себя.

Джейси протянула ему правую руку, удерживая левой полотенце на голове, чтобы он помог ей встать с капота машины. Она обошла вокруг машины и открыла дверцу. Свет, вспыхнувший в салоне, подчеркнул белизну ее ног.

– Почему ты не на «рынке любви»? – спросил он.

– Из-за ребенка, – ответила Джейси так резко, что Шорти перестал валяться на траве, вскочил на ноги и залаял, словно предупреждая о нападении врага.

– Твоего умершего?

– Его звали Бобби. Я рада, что ты узнал, что у меня был мальчик. Твоя жена выведала у меня это через две минуты, как мы познакомились, а у тебя ушло несколько месяцев… Но хватит плакаться! Скоро мне петь гимн, а когда я грущу, то петь уже не могу.

Второй раз за день всплыла проблема исполнительского мастерства и грустного настроения.

– Может, тебя отвезти? – вызвался Дуэйн. Джейси с минуту стояла, ничего не говоря, ее лицо было скрыто темнотой вечера. Дуэйну ее ноги в свете ярких фар показались слишком тонкими, и ему стало грустно.

Затем Джейси села в машину и взглянула на него. Ее бледное лицо резко выделялось на фоне бокового окна. Дуэйн почувствовал, что сказал совершенно не то, или не сказал того, что ей хотелось бы услышать. Он не сумел дать ей то, в чем она нуждалась, хотел удержать ее, боясь, что если не сделает этого, то ее разочарованный взгляд будет преследовать его всю оставшуюся жизнь.

Но он никак не мог отыскать нужные слова.

Джейси развернулась на гравиевой дорожке и уехала. Шорти бросился вдогонку за машиной, но через несколько шагов отказался от этой затеи и вернулся к Дуэйну.

– Шорти, сегодня вечером я совершаю одни ошибки.

Шорти, восприняв сказанное как похвалу, встал на задние лапы и попытался залезть хозяину на руки.

ГЛАВА 74

Дуэйн хотел было вернуться и досмотреть праздник, но как назло не попалось ни одной попутной машины. В другое время он не решился бы брести через весь город в плавках с болтающимся фиговым листком, но, находясь под впечатлением разговора с Джейси, совсем забыл о своем наряде.

Проходя мимо городского суда, он заметил Билли Энн и Джуниора. Они сидели на матрасе и курили марихуану. Оркестр, нанятый для исполнения танцев на улице, настраивал свои инструменты. Рядом молодая женщина продавала «сахарную вату». Неподалеку сухощавый пожилой человек проверял машины, готовя их к серьезным испытаниям на прочность – автородео.

– А мы рассказываем друг другу истории из своей жизни, – сказала Билли Энн, увидав Дуэйна. Я уже дошла до пятого класса.

– Вы все голодаете?

– Нет, против шашлыка мы не смогли устоять, – признался Джуниор. – Возможно, завтра возобновим голодовку.

Дуэйн зашел в магазин Сонни и купил себе пива в кредит. Дженевив, сидя за прилавком, смотрела по крошечному телевизору старый фильм с участием Мэри Тайлер Мур.

– А тебе праздник не интересен? – спросил Дуэйн.

– Ничуть! На этом месте каждый день – праздник, – спокойно ответила она.

Дуэйн медленно зашагал по улице в сторону спортивной арены, потягивая на ходу пиво. Из репродуктора неслась неумолкаемая пальба – значит, исполняются сцены из Второй мировой войны, решил он. Эта часть программы вызвала особые затруднения, поскольку никто не хотел изображать япошек. В конце концов на эти роли удалось уговорить нескольких девочек из младших классов.

Легковые и грузовые машины стояли повсюду – вдоль дороги, на газонах, на улицах и в переулках. Сотни людей слонялись между местом парковки и спортивной ареной. Когда Дуэйн ставил здесь свой пикап, он был полупьян, и теперь смутно помнил, где оставил машину. Он наткнулся на грузовик Турки Клея и остановился около него, чтобы отлить.

Поправляя фиговый листок, по динамику он услышал голос Карлы. Она зачитывала имена тех, кто пал в разные войны. Двадцать шесть местных ребят погибли в Первую мировую войну; более сорока – во Вторую. Троих убили в Корее, а Вьетнам отнял у округа тринадцать человеческих жизней. Карла читала громко и медленно, делая паузу после каждой фамилии.

Дуэйн прислонился к крылу припаркованного «олдсмобиля» и стал слушать. Пять ребят, погибшие во Вьетнаме, до призыва на военную службу работали у него. Он очень хорошо помнил каждого из них.

Неуклюжий подросток, которого звали Чарльз Си-эре, умел работать как никто другой, но так и не научился управляться с гаечными ключами. Одной душной ночью он испробовал четыре различных ключа, пытаясь справиться с непослушной гайкой, и все напрасно. Дуэйну пришлось самому ослаблять ее.

– Умру, а с этими чертовыми ключами, наверное, не научусь обращаться, – в сердцах бросил Чарли, явно смущенный своей неумелостью.

Дуэйн давно забыл об этом разговоре, и только слова Карлы «Чарльз Юджин Сиэрс» пробудили в его голове воспоминания. Родители Чарли были чернорабочими нефтяных промыслов, но они не покупали бамперные наклейки, утверждающие, что гордятся этим. Однако никто из них не мог представить себе другую жизнь, другой способ существования.