Город одиноких (сборник) - [5]

Потом он вспомнил, что вернется домой значительно раньше обычного. Это было нехорошо, потому что могло вызвать ненужные вопросы. Свернув пакет и засунув в карман куртки, Влад зашагал в противоположную от дома сторону.

Он вновь ощутил то слегка уже подзабытое чувство, которое всегда испытывал, если решал прогулять занятия в школе. Оно было совершенно особенным и приятно перебирало нервы холодными пальцами, как гитарные струны; и лишь становилось сильнее оттого, что никто не знал, чем он занимается. Чувство двойной жизни.

Влад никогда особо не интересовался игрой на автоматах: во-первых, у него крайне редко водились карманные деньги, а во-вторых, он находил данный способ их просаживания слишком глупым (гораздо приятнее было их потратить на что-то более… ощутимое, что ли; например, на банку пива, если был уверен, что запах успеет выветриться до прихода домой, или на сигареты, но с тем же условием). Но в этот раз в своих бесцельных блужданиях по Львову, заметив павильон зала игровых автоматов, решил зайти. Излишек времени все еще составлял более часа, а вновь обретенный статус двойной жизни содействовал некоторому плюрализму взглядов.

И что являлось, может быть, самым важным – у него были деньги.

Он дал себе слово, что ни при каких обстоятельствах не станет играть, и переступил порог, не подозревая, что меньше чем через сорок минут произойдет его полное обращение в новую веру.

Помещение наполняли перезвон и щелканье многочисленных игровых устройств, расставленных по периметру вдоль стен: рулеток, покера, одноруких бандитов и прочих придумок для выуживания денег из карманов тех, кто пришел с намерением их пополнить – за счет тех, кому везло меньше; странно вписываясь в гул голосов, звучала попсовая музыка; в сизо-табачном воздухе витал дух пива и азарта. И только люди казались менее реальными, как персонажи некоего действа, происходящего во сне. Для Влада это было подобно вступлению в терра инкогнита.

Какое-то время (он очень скоро открыл для себя, что здесь время неслось в совершенно ином темпе, чем во внешнем мире) Влад наблюдал за игрой посетителей, переходя из одного места в другое. Пока, наконец, его внимание не привлекли автоматы типа «покер», которые казались Владу наиболее интересными и создавали почти нерушимую иллюзию влияния игрока на конечный результат. В итоге он подумал, что ничего страшного не случится, если немного поиграет сам.

Следующий этап можно было бы назвать пробуждением. Такое случается, когда человек внезапно приходит в себя и обнаруживает, что не может толком определить, сколько минуло времени и четко вспомнить свои действия. В таком же положении, наверное, не раз оказывался Бостонский Душитель. «Какого черта я еще здесь делаю?» – подумал Влад, глянув на часы и выяснив, что должен был явиться домой два часа назад. При этом он не сумел бы точно сказать, сколько раз уже успел смотаться в обменный пункт, чтобы поменять очередную дозу долларов. Он с ужасом подсчитал, что сотня баксов не просто значительно потеряла в весе – она таяла прямо на глазах: к этому моменту у Влада оставалось сорок пять долларов… всего сорок пять! Разве столько раз он говорил себе: «Ну, еще разок и все», прежде чем снова сбегать к обменнику? Этого просто не могло быть. Это невозможно. Но это было именно так. Память нехотя, кусками начала возвращаться к нему, как к страдающему амнезией. Боже, что он наделал!

Но это было еще не все. Сквозь отчаяние, сквозь страх неизбежности того дня, когда он должен будет принести деньги домой (или сообщить правду о том, что его вышибли с работы с удержанием всего жалования), сквозь тошное чувство напрасно потерянных денег и жалость к себе – Влад уже точно знал, что завтра придет сюда снова. И опять, и опять…

Он стал приходить каждый день, не редко простаивая излишек лимитного времени с абсолютно пустыми карманами и наблюдая за игрой других. Спустя несколько дней Влад начал легко узнавать в лицо постоянных членов местного клуба «севших на кнопку» (как он окрестил их про себя), но сойтись с кем-нибудь близко не стремился. Они тоже не проявляли инициативы. Здесь нарушением этикета являлись иные вещи.

От скорого (и, думается, неизбежного) краха Влада спасла лишь вынужденная мера брать с собой строго ограниченный запас денег, а постоянное присутствие дома матери страховало от того, что, проигравшись в пух и прах, он не бросится за ними средь бела дня. В выходные было сложнее, но он сумел это как-то преодолеть.

Один раз ему посчастливилось пробить на удвоение пять раз подряд выпавший «фулл хаус» и даже хватило ума не зарываться и слить выигрыш в кредит. Это был единственный раз, когда Влад вернулся вечером домой, имея в кармане больше, чем утром. Точнее говоря, вообще что-то имея. Как-то игрок, из тех, что постоянно вертятся в зале, заметил (несколько нарушив местные правила хорошего тона), что главная проблема в игре Влада – мелочность, поэтому он пытается слишком много выжать из ерунды, и, как правило, «сгорает», зато не видит по-настоящему хороших моментов.

День X близился, а Влад все еще не знал, что делать. Даже подспудный страх не помешал двум неделям слиться в сплошную полосу игры (дзинь-тринь… тринь-дилинь), которую прерывали лишь редкие моменты прозрения.