Город Масок - [78]

Люсьена снова связали и завязали глаза. Ему не пришлось перебарывать себя, так как в следующий раз еду и питье принес мужчина с кинжалом. Он узнал в нем Вонючего и шпиона в синем плаще, преследовавшего его многие недели.

Утром мужчина вернулся и, связав ему руки и завязав глаза, вывел Люсьена из комнаты и повел вниз по ступенькам. Они вышли из дома, и Люсьен почувствовал на плечах теплые лучи беллецианского солнца. Чуть позже ему развязали глаза, и он увидел, что находится совсем с Пьяцца. Он глубоко вдохнул, не обращая внимания на душок от канала.

— Делай все, как я говорю, — прошипел человек в синем плаще, — помни про кинжал. Давай, иди как обычно. Мы направляемся во дворец Герцогини.

— Но еще слишком рано! — протестовал Дэвид Малхолланд. — Вы сами сказали, что это не рак стал причиной комы.

— Это очень нетипично, — согласился мистер Ласки, — но, с учетом того, сколько это продолжается, шансы на выздоровление ничтожно малы.

— Но три недели это ничто, — сказала побледневшая Вики Малхолланд. — Известно множество случаев, когда люди выходили из комы через месяцы и даже годы.

— Но не в случае опухоли мозга и только если все это время наблюдалась активность мозга, — мягко сказала мисс Бьюмонт. — Я боюсь, что, как мы уже вам сказали, Люсьен получил повреждение мозга. Я повторяю, что нет никаких следов мозговой активности. С практической точки зрения, он уже мертв.

— Так что, не осталось никакой надежды? Никакой альтернативы, только отключить аппарата? — спросил Дэвид Малхолланд.

Оба консультанта молчали. Родители обняли тело Люсьена.

— Всем встать! — провозгласил служитель, и сотни беллецианцев стоя ждали, пока двенадцать сенаторов займут свои места на возвышении. Места в первом ряду были зарезервированы, и вскоре Арианна и Леонора заняли два из них. Сильвия тоже хотела прийти, но все согласились, что это будет слишком опасно, и с большим трудом убедили ее не делать этого.

Рядом с ними сели двенадцать горожан, созвавших Сенат. Оставалось еще много свободных мест, когда Родольфо объявил заседание открытым и все наконец сели.

— Кто созвал Сенат? — следуя процедуре, спросил Родольфо, и служитель зачитал имена двенадцати беллецианцев, которые поочередно вставали и снимали шляпы.

— Какова причина?

Первый из них, некто Джованни Риччи, снова встал, прокашлялся, несколько раз переступил с ноги на ногу и произнес отрепетированную речь.

— Со всем должным уважением к памяти нашей последней Герцогини, упокой Мадонна ее душу, и к ее дочери, недавно избранной на ее место, мы хотели бы поднять вопрос о происхождении этой юной девушки. Мы все слышали свидетельство синьоры Ландини, акушерки, помогавшей Герцогине при родах. Но разве Герцогиня Беллеции не должна быть законнорожденной?

Риччи облегченно сел — он сыграл с вою роль. В зале поднялся тихий гул. Беллецианцы не хотели лишиться своей вновь обретенной Герцогини, но они желали, чтобы все было выяснено до конца.

Арианна заметила, что в первый ряд проскользнул Ринальдо ди Киммичи.

Родольфо встал и обратился к Сонату, у него в руках была стопка каких-то бумаг.

— Сенаторы и граждане Беллеции, — начал он, — синьор Риччи прав. Я сверился с конституцией и там действительно есть такой пункт, номер 67в, если быть точным, в котором говорится, что Герцогиня должна быть законнорожденной, чиста перед законом и иметь хорошую репутацию среди своих сограждан.

В зале поднялся гораздо более сильный ропот.

— При этом, — продолжил Родольфо. — присутствующие должны помнить, что по тальянским законам последующий брак узаконивает всех общих детей супругов. У меня есть документ — свидетельство о браке, заключенном между последней Герцогиней, да упокой Мадонна ее душу, и отцом новой Герцогини, Арианны Гаспарини.

Ропот в зале перешел в сильный шум, а ди Киммичи передал записку своему оратору. Риччи снова встал, нервно вертя в руках свою шляпу.

— Сенатор, — начал он. — я, естественно, очень рад слышать это. Но могу ли я узнать, кто отец?

— Конечно, — сказал Родольфо. — Вы и остальные одиннадцать граждан, созвавшие Сенат, сможете самым подробным образом изучить регистрационные записи, которые я вначале передам сенаторам. Вы сами сможете прочитать документ, удостоверяющий брак между ее светлостью Герцогиней Сильвией Изабеллой Беллини и мной, сенатором Родольфо Клаудио Росси, который был заключен в день Венчания с Морем в этом году.

В это мгновение Зал Совета просто взорвался, но Арианне показалось, что в нем осталось всего двое — она и мужчина, который только что спокойно сообщил всему миру, что он ее отец. Сейчас он смотрел прямо на нее, и она почувствовала, что краснеет. Леонора взяла ее за руку.

— Но почему он не сказал мне, что он мой отец? — шепотом спросила ее Арианна.

— Она не при признавалась ему до самого дня твоих выборов, — ответила Леонора. — Не знаю, как она уговорила его на тайный брак, хотя, с другой стороны, он всегда был готов на все для нее.

Я уверена, что у твоей матери были причины откладывать это. Но она сказала ему правду о тебе только позавчера, и, по-моему, он еще не воспринял ее полностью.

Сенаторы закончили рассматривать свидетельство браке, и Родольфо передал его синьору Риччи.