Город, который боролся - [124]

— Я не согласна, Бог и Хозяин.

— Нет, ты не сможешь не согласиться. Твой разум, возможно, но это просто форма воплощения… генов. Смотри, когда мы вернемся, твой Симеон-Амос будет в ярости. Вполне естественно, так как он надеется, что ты примешь его предложение обрести бессмертие от его семени. — Он вздохнул и направился обратно к столам, спрятавшимся за аллеей деревьев. Она засеменила, чтобы идти с ним в ногу, хотя он, казалось, совсем не спешил. — Хватит приятного безделья и философствований. За работу!

«Симеон, почему мой прекрасный принц превратился в лягушку? — мысленно спросила Чанна. Амос пребывал в каком-то оцепенении, тащась за ней на транспортном диске, летевшем по коридору. — Неужели он действительно ревнует? При подобных обстоятельствах это просто глупо!»

«Он может делать это и бессознательно, вопреки своей воле. Его девушка уходит в лес с Люцифером, непринужденно болтая с ним…»

«Абсурд!»

«Предлагаю пари, Чанна. Но я никогда, как это ни смешно, не пытался соблазнить тебя. Можешь посмеяться над этим!»

«Или отделаться от меня. Как приятно — знать, что еще остался кто-то, с кем чувствуешь себя в безопасности».

«Стоп! Еще раз пни меня посильнее, Чанна, мне кажется, у меня еще сохранились жалкие остатки чувства собственного достоинства».

— Это самый жуткий сукин сын из всех, с кем мне приходилось встречаться, — сказала она вслух.

Амос молча кивнул.

— Симеон-Амос?

— Да, Чанна?

— Держись за меня, хочешь? — Его рука обвилась вокруг нее, и она растаяла, ощущая его тепло, — он надежно поддерживал ее сбоку. — Спасибо, — сказала она.

— За что? — Его голос звучал непринужденно.

— За то, что на самом деле не стал зеленым, не покрылся бородавками и не стал ловить мошек.

— Эй, ребята! — На этот раз голос Симеона донесся до них обоих. — Я только сейчас кое-что понял.

— Что? — спросил Амос.

— Плохие новости насчет Бетеля.

Бетелианец вновь окаменел: по выражению его лица можно было понять, каким он станет на смертном одре, хотя при подобном положении вещей у него было немного шансов дожить до преклонного возраста.

— Что? — повторил Амос, на сей раз уже командным тоном.

— Эти мешки с дерьмом — у меня язык не поворачивается называть их скамверминами даже в отместку — планируют обобрать меня до нитки, а потом взорвать.

Симеон, вполне естественно, был расстроен, раз назвал SSS-900-С «я».

— Это плохие новости для тебя, — сказал Амос, не понимая, как это могло оказаться плохими новостями насчет Бетеля.

— Но если они это сделают, Флот Центральных миров выяснит — обязательно выяснит, куда они направились, даже если кольнари потащат награбленное по прежнему пути, хотя мы обманули их, заверив, что не знаем его. Центральные миры пошлют целые флотилии прочесать весь этот сектор и обыщут даже мельчайшие астероиды. Без сомнения, они осмотрят все обитаемые системы. Хотя система Шафрана, возможно, и расположена чертовски далеко, она все же есть на картах. А кольнари знают об этом, да? Поэтому они пожертвовали возможностью обобрать Бетель ради возможности поживиться на станции. Это значит, что они должны смыться и оттуда и отсюда, причем быстро. И как ты думаешь: они поступят с Бетелем так же, как и со мной, когда улетят с него? Тоже взорвут его, чтобы скрыть свои следы, которые у них не было времени замести под ковер. Эти парни — настоящие свиньи, но они далеко не глупы.

— Да, я понимаю, — сказал Амос сквозь сжатые зубы. — Глубокий стратегический анализ. Спасибо, Симеон.

«Благодарить-то не за что», — уныло подумал Симеон. До этого Амоса успокаивала мысль, что Флот, по крайней мере, спасет выживших в его родном мире, выиграют ли они или проиграют сражение здесь, на SSS-900-С.

— А мы можем что-нибудь с этим сделать? — спросила Чанна, когда они вошли в гостиную.

— Не намного больше, чем мы сейчас делаем, — ответил Симеон. — Но, судя по всему, в конце события будут развиваться очень бурно. И мы должны быть к ним готовы любой ценой. Все могут решить считаные минуты.

Кери Хоулен пыталась читать, но давно уже не могла перевернуть страницу и не имела ни малейшего понятия о ее содержании. «Банально», — подумала она. До того, как над ее жизнью, как и над жизнями всех ее друзей и родственников, нависла угроза, она не знала, что такое банальность. Теперь этим стало все, что не имело отношения к тому, как сохранить собственную жизнь и победить.

— С другой стороны, волнение тоже не принесет мне ничего хорошего, — сказала она. «Почему я вступила в ряды добровольцев? — в сотый раз спрашивала она себя. Что ж, во всяком случае, в этом был риск, а нам надо, чтобы и второй вирус подействовал», — подумала она. Не каждая, в конце концов, становится гимнасткой и мастером восточных единоборств.

Разочаровавшись, она бросила книгу на кушетку и, поднявшись, зашагала по комнате. Раздалась призывная мелодия, и на настенном экране появилось всем известное лицо Симеона.

— В вашем районе появились кольнари, — сообщил он, предупреждая всех в находившемся под угрозой отсеке. — Приготовьте капсулы с вирусами. Не паникуйте. Не спорьте с кольнари, иначе вы пострадаете. Положите капсулы в рот, надкусите, но постарайтесь не глотать. Удачи вам, — с чувством добавил он.