Город которого нет. Буйство теней - [2]

Адам решил, что ждать кого-то нет смысла, поэтому, вооружившись картой и захватив сумку с туристическими принадлежностями, вышел наружу. Поход в горы оказался не таким весёлым, как он планировал, хотя грех жаловаться на жизнь, пока твёрдо стоишь на земле и дышишь полной грудью.

На улице царила поздняя ночь. Бесконечно чёрное небо нависало над землёй, а звезды, мерцающие, как рождественские фонарики, сегодня отвернули свои лица. Ледяной ветер задувал под кофту, вызывая дрожь по всему телу. Ещё утром мир согревало октябрьское солнце, а сейчас его время незаметно подошло к концу, и в права вступил холодный ноябрь. Ливень давно прекратился и, как напоминание о себе, оставил запах свежести, смешанный с ароматом хвои. Пасмурная погода вдохновляла на сочинение песен, но не являлась благоприятной для путешествий, поэтому Адам решил отправиться в путь утром. Немного подышав лесным воздухом, вернулся в помятый автобус и уснул на кожаном сидении.

Ото сна пробудил звонкий собачий лай, доносящийся с улицы. Адам неохотно встал и посмотрел в окно, где увидел, как собака породы колли разграбляла пищевые припасы. Парень выбежал на улицу и спугнул её, а та, ухватив зубами пакет с продуктами, побежала в лес. Он погнался за собакой, но вскоре потерял из виду. Бедняга с досадой вздохнул и присел на рыхлое бревно, покрытое мхом, чтобы отдышаться. Оглядевшись вокруг, он увидел болота, на которых росли застенчивые камыши. От порыва ветра эти растения начинали шелестеть, словно перешёптываться друг с другом. Запах сырости въедался в нос, но был намного приятнее городского воздуха, пропитанного машинными выхлопами. Кора на деревьях напоминала кожу столетнего старика, всего покрытого морщинами. Свою плодородность, как и красоту, ивы тоже давно утратили и сейчас могли лишь завидовать пышным кронам молодых деревьев. Это место олицетворяло собою безнадёжность и напоминало о том, что всё прекрасное однажды приобретёт такой же унылый вид.

Где-то вдалеке, появился робкий лучик света. Он мерцал, как маяк, указывающий морякам путь домой. Загадочный огонёк манил к себе Адама, и парень, не в силах сопротивляться, пошёл на его свет, невзирая на то, что снова начал накрапывать дождь и в этот раз сильнее прежнего.

Заросшая лесная тропа вывела на холм, откуда открывался вид на небольшой город. Источником света был один из домов, но чем ближе парень приближался к огоньку, тем тускней тот становился. Уставший и до костей продрогший, Адам спустился с холма и вышел на главную дорогу, ведущую в город. Парня наполняли сомнения, правильно ли он поступает, идя в город о котором никогда ничего не слышал, хотя и бывал в этих окрестностях довольно часто. Одна часть его сознания говорила: «Надо вернуться», но вторая упорно заглушала доводами о том, что без припасов до другого населённого пункта не добраться, поэтому надо продолжать идти к источнику света.

С правой стороны от Адама показался изрядно пошарпанный указатель: «Добро пожаловать в Дримвиль! Население три тысячи человек». Немного впереди стоял ещё один: «Въезд в город запрещён!». После пяти минут раздумий, парень тяжело вздохнул и принял решение — продолжить путь. Где-то в глубине души он знал, что пожалеет об этом, хотя благоразумие всегда не было его сильной стороной. Надежда была лишь на то, что везение не подведёт и это приключение закончится благополучно, как и многие другие, в которые ни одни бы нормальный человек не впутался.

Пройдя водосборную вышку, Адам окунулся в объятия Дримвиля, осознавая, что теперь обратно пути нет. Город был окутан туманом и сильно разрушен безжалостным временем. Здания находились в плачевном состоянии: во многих окнах стёкла были разбиты, краска на стенах давно потрескалась и слезла, а крыши прогнили и еле держались. Дороги, покрытые выбоинами, вели в неведомые дали, но сломанным и брошенным машинам больше никогда не суждено проехать по ним. Была своя красота в этой разрухе, но увидеть её мог не каждый, разве что ветер, который одиноко разгуливал по улицам, качался на скрипучих качелях, временами заглядывал в дома и пугал своим плачем ворон. Сейчас же он, как ребёнок, обрадовался Адаму, своему новому компаньону, и игриво развевал ему волосы, то закидывая на лицо, то отбрасывая назад, вот только парень не разделял радости и угрюмо продолжал свой путь. Атмосфера грусти и скорби вкрадывалась в душу и омрачала всё светлое, что там было. Идти с каждым шагом становилось труднее, хотелось сесть и больше никуда не следовать. Шаг, ещё шаг и парень достиг заветной цели — нашёл источник огонька, но, как только ступил на порог дома, свет погас, словно желая скрыть нечто в темноте. Парень робко постучал, но никто не открыл, тогда он, набравшись смелости, повернул ручку. Дверь оказалась не заперта и со скрипом отворилась.

— Здесь кто-нибудь есть? Я стучал, но вы мне не открыли, — громко произнёс парень, но ответа так и не получил.

Немного постояв на пороге, переминаясь с ноги на ногу, Адам всё же решился войти внутрь и проверить, действительно ли дом пуст.

Зайдя в гостиную, он увидел серое кресло, утратившее свою белоснежность. Справа от него стояла пыльная кровать на пружинах, а слева заваленный на пол телевизор. На кухне ассортимент мебели был менее скудным, но ограничивался лишь деревянным столом с тремя стульями, пустым нерабочим холодильником и газовой плитой старой модели. Пройдя по шаткой лестнице, парень хотел попасть на чердак, но дверь была заперта на замок. Не имея ни сил, ни желания его взламывать, спустился назад в гостиную, совсем забыв о загадочном свете, который некоторое время назад привёл в этот дом.