Город «Ё» - [8]
Все переменилось, не прошло и получаса — как в театре, когда после антракта на сцене новая декорация. Теперь над островом светило солнце, а пустыню затопило море, как будто воды, опять же по Библии, сомкнулись. Это был знаменитый джерсейский прилив. По его расписанию живет вся прибрежная территория. Примерно до полудня (в зависимости от времени года) вода постепенно обнажает километры ровного, как тефлоновая сковорода, пляжа. Идеального для заездов на колесных каяках — и так, позагорать-побегать. Запускать воздушного змея.
В скалистых местах острова при отливе открываются умопомрачительные лабиринты донных камней. Бродить среди них — как по улицам арабского города, откуда, как в сказках «Тысячи и одной ночи», исчезли люди. Тут же, на камнях и плитах, можно загорать. Пока не прозвучит сирена, означающая: вода возвращается. Ее наступление стремительно и вместе с тем незаметно. Задремал, зачитался — и все, привет: меж камней образуются омуты и водовороты, где утонуть можно запросто.
Для того и сирена.
Джерси с великолепной английской тщательностью опутан живописными тропами. За день-два на велосипеде можно объехать все точки, где сохранились немецкие фортификационные сооружения. Поскольку именно они — главный интерес этого места.
В октябре 1942-го Гитлер отдал приказ сделать из острова «неприступную крепость». С той поры вышки и бункеры находятся в неплохом состоянии — сохранились даже резиновые прокладки на газовых шлюзах. Что с житейской точки зрения, конечно, абсурдно, потому что судьба военной архитектуры заключается в том, чтобы быть разрушенной.
Но вот история делает зигзаг — и все складывается иначе. Союзники идут в обход Джерси, высадки английского десанта не происходит. Трехлетний труд пяти тысяч человек (из которых только пятая часть — рабская сила) напрасен. Противотанковые стены на пляжах никому не нужны. Гигантские пушки, ради которых под землей обустроили города, не собьют ни одного самолета. Не потопят ни одного судна. Десятки километров тоннелей и катакомб проложены впустую. Тысячи тонн лучшего германского бетона легли в землю Джерси зря. До сих пор все военные объекты выглядят так, как будто вчера их сдали в эксплуатацию. А солдаты, как вода отлива, просто покинули огневые точки — и скоро будут обратно.
Музейным хозяйством в бункере заведовали подростки, островитяне. Продавали билетики, сопровождали по туннелям. Показывали, объясняли. Слушая их малопонятную болтовню, я ловил себя на том, что дико завидую. Мне бы в пятом классе пушку в настоящем бункере. Чистить приборы, винтовки. Проверять телефонные сети и питьевую воду в бутылках. Мечта подростка… Смотришь в пушечный прицел и вспоминаешь игровые автоматы в советских кинотеатрах. Как они назывались?
Самый крупный из 18 джерсейских бункеров находится на мысе Corbier. Как и остальные, он был построен фирмой Kehl & Со по заказу Organization Todt. Однако пушка калибром 105 мм помечена клеймом французской фирмы Le Creusot (1918 г). В прошлой жизни она действительно была полевым орудием французской армии. После капитуляции Франции немцы просто переставили пушку с колес. И она стала орудием береговой обороны с дальностью поражения 10 км. Всего таких пушек — пять из 84-х. Остальные разобрали на куски коллекционеры еще в пятидесятых.
К пушечному отсеку примыкают два поменьше, для отработанных гильз и где стоит вентилятор для отвода выхлопа. Две клети рядом отведены под снаряды. «Гостиная» («кубрик», «казарма» — не знаю), где жили артиллеристы. Два раза по три койки друг над другом, почему-то очень короткие. Карликовые. Стол, телефон. Печка. Стеллажи с питьевой водой, десятки полок. На стенах семейные портреты. Патефон. Вентиляция на случай газовой атаки, работает от генератора, как и все тут. У выхода наружу шлюзовая камера — опять же на случай газов. Территория, прилегающая к входу, простреливается с огневой точки из пулемета MG 34.
Смотровая ячейка на крыше, самое опасное место — отсюда наблюдатель передавал расстановку сил в пушечный отсек — наводчику. Шахта запасного выхода. И ежевика вокруг — черная, жирная. Грозди спелых ягод на фоне моря.
Размышляя о том, как тщательно организован быт в бункере — как все тут заточено «под пушку» и для пушки сделано, — я вспоминал монастырь, скит. Где тоже все подчиняется одной идее, одному служению. Только вместо алтаря в бункере языческий идол, бог смерти. А служба по механике — та же. Кропотливая, ежедневная. Требующая самопожертвования и слепой веры в победу.
Которой, возможно, не будет.
Иранский дневник
Ночь
Получение визы в аэропорту Тегерана ночью — долгая и мучительная экзекуция, пытка. Отказать во въезде могут любому, без объяснений. Швырнут в лицо паспорт, укажут волосатым пальцем на выход: «Get out!» — и задернут шторку, погасят свет.
Переживать особо не следует, через час визу все равно выдадут. Такова их манера, унизить и напугать человека при въезде, чтобы потом ты не натворил в исламской республике лишнего. Оригинальный способ заботы о нашей безопасности — в сущности.
В пятом часу утра мы наконец выкатываемся на трассу в город. Одной рукой водитель Оджад придерживает баранку, другой наливает из термоса чай.
…Молодая пара, актриса и драматург, отправляется в Таиланд, чтобы преодолеть кризис в отношениях и творчестве. Накануне цунами , которое обрушилось в декабре 2004-го, ее вызывают в Москву – в знаменитом театре приступают к репетициям. Герой остается один в эпицентре катастрофы. Во всеобщей неразберихе он присваивает документы погибшего туриста. И возвращается инкогнито в Москву, где его ждет другая жизнь и город, который неожиданно открывается тайной, сумеречной стороной. Он жесток и соблазнителен, этот город.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Глеб Шульпяков - московский поэт, драматург, автор романов «Цунами» и «Книга Синана» и заядлый путешественник. «Общество любителей Агаты Кристи» - это «живой дневник» его странствий. Лондон, Иерусалим, Марракеш, Барнаул, Ташкент, Вена, Венеция и многие другие города и их обитатели глазами поэта.
Первый роман известного критика, эссеиста и поэта. Молодой журналист, получив заказ на книгу об архитекторе Синане, отправляется в Стамбул для того, чтобы собрать материал и почувствовать атмосферу, в которой работал главный зодчий Османской империи. Однако простое журналистское расследование оборачивается романтическим путешествием, в котором прошлое встречается с настоящим, а герой открывает ту часть себя, о которой совсем забыл в московской суматохе.
Художник и писатель, драматург и актриса, философ и авантюрист… Считается, что творческие люди особенно чувствуют время. Но какой отпечаток само время накладывает на их судьбы? Вместе с героями «Красной планеты» мы проживаем год, следующий за кризисным 2014-м. В этом промежутке еще царит неразбериха, а в судьбах героев смешались Смутное время и современность, костромская провинция и Германия, сны о Стамбуле, Рим и предновогодняя Москва. Как ни странно, именно это смешение позволяет разглядеть линию жизни особенно отчетливо.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Художественные поиски молодого, но уже известного прозаика и драматурга Мати Унта привнесли в современную эстонскую прозу жанровое разнообразие, тонкий психологизм, лирическую интонацию. Произведения, составившие новую книгу писателя, посвящены нашему современнику и отмечены углубленно психологическим проникновением в его духовный мир. Герои книги различны по характерам, профессиям, возрасту, они размышляют над многими вопросами: о счастье, о долге человека перед человеком, о взаимоотношениях в семье, о радости творчества.
Книга Алекпера Алиева «Артуш и Заур», рассказывающая историю любви между азербайджанцем и армянином и их разлуки из-за карабхского конфликта, была издана тиражом 500 экземпляров. За месяц было продано 150 книг.В интервью Русской службе Би-би-си автор романа отметил, что это рекордный тираж для Азербайджана. «Это смешно, но это хороший тираж для нечитающего Азербайджана. Такого в Азербайджане не было уже двадцать лет», — рассказал Алиев, добавив, что 150 проданных экземпляров — это тоже большой успех.Книга стала предметом бурного обсуждения в Азербайджане.
Генерал-лейтенант Александр Александрович Боровский зачитал приказ командующего Добровольческой армии генерала от инфантерии Лавра Георгиевича Корнилова, который гласил, что прапорщик де Боде украл петуха, то есть совершил акт мародёрства, прапорщика отдать под суд, суду разобраться с данным делом и сурово наказать виновного, о выполнении — доложить.
Действие романа «Земля» выдающейся корейской писательницы Пак Кён Ри разворачивается в конце 19 века. Главная героиня — Со Хи, дочь дворянина. Её судьба тесно переплетена с судьбой обитателей деревни Пхёнсари, затерянной среди гор. В жизни людей проявляется извечное человеческое — простые желания, любовь, ненависть, несбывшиеся мечты, зависть, боль, чистота помыслов, корысть, бессребреничество… А еще взору читателя предстанет картина своеобразной, самобытной национальной культуры народа, идущая с глубины веков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Есть люди, которые расстаются с детством навсегда: однажды вдруг становятся серьезными-важными, перестают верить в чудеса и сказки. А есть такие, как Тимоте де Фомбель: они умеют возвращаться из обыденности в Нарнию, Швамбранию и Нетландию собственного детства. Первых и вторых объединяет одно: ни те, ни другие не могут вспомнить, когда они свою личную волшебную страну покинули. Новая автобиографическая книга французского писателя насыщена образами, мелодиями и запахами – да-да, запахами: загородного домика, летнего сада, старины – их все почти физически ощущаешь при чтении.
«Сидеть и смотреть» – не роман, не повесть, не сборник рассказов или эссе. Автор определил жанр книги как «серия наблюдений». Текст возник из эксперимента: что получится, если сидеть в людном месте, внимательно наблюдать за тем, что происходит вокруг, и в режиме реального времени описывать наблюдаемое, тыкая стилусом в экран смартфона? Получился достаточно странный текст, про который можно с уверенностью сказать одно: это необычный и даже, пожалуй, новаторский тип письма. Эксперимент продолжался примерно год и охватил 14 городов России, Европы и Израиля.
Леонск – город на Волге, неподалеку от Астрахани. Он возник в XVIII веке, туда приехали немцы, а потом итальянцы из Венеции, аристократы с большими семействами. Венецианцы привезли с собой особых зверьков, которые стали символом города – и его внутренней свободы. Леончанам удавалось отстаивать свои вольные принципы даже при советской власти. Но в наше время, когда вертикаль власти требует подчинения и проникает повсюду, шансов выстоять у леончан стало куда меньше. Повествование ведется от лица старого немца, который прожил в Леонске последние двадцать лет.
Жанр путевых заметок – своего рода оптический тест. В описании разных людей одно и то же событие, место, город, страна нередко лишены общих примет. Угол зрения своей неповторимостью подобен отпечаткам пальцев или подвижной диафрагме глаза: позволяет безошибочно идентифицировать личность. «Мозаика малых дел» – дневник, который автор вел с 27 февраля по 23 апреля 2015 года, находясь в Париже, Петербурге, Москве. И увиденное им могло быть увидено только им – будь то памятник Иосифу Бродскому на бульваре Сен-Жермен, цветочный снегопад на Москворецком мосту или отличие московского таджика с метлой от питерского.
Сборник путевой прозы мастера нон-фикшн Александра Гениса («Довлатов и окрестности», «Шесть пальцев», «Колобок» и др.) поделил мир, как в старину, на Старый и Новый Свет. Описывая каждую половину, автор использует все жанры, кроме банальных: лирическую исповедь, философскую открытку, культурологическое расследование или смешную сценку. При всем разнообразии тем неизменной остается стратегия: превратить заурядное в экзотическое, впечатление — в переживание. «Путешествие — чувственное наслаждение, которое, в отличие от секса, поддается описанию», — утверждает А.