Горный стрелок - [65]

– Прогуляемся, – предложил полковник спутникам, кивнув в сторону дорожки и, не дожидаясь согласия, поскольку чьим-то согласием не интересовался, первым шагнул вперед.

Они прошли до главного административного корпуса, не привлекая к себе лишнего внимания, потому что прогуливающихся здесь вечером, после ужина, было много.

Мартинес вообще не любил, когда на него смотрят. Для человека его профессии это естественно. Но здесь на него не смотрели. Здесь и без него иностранцев было не меньше, чем местных жителей, из которых еще половина представляла северокавказские народы. Но сейчас люди смотрели не на него, а на немолодого человека среднего роста, прогуливающегося с громадной черной собакой. Да и сам полковник смотрел на эту собаку удивленно, слишком уж она казалась огромной.

– Ньюфаундленд? – спросил полковник, когда человек и собака поравнялись с ними.

– Ньюфаундленд, – кивнул хозяин собаки. – Первый человек за весь день правильно породу назвал! А то все водолазом его назвать норовят. Или просто медведем. Ну, медведь, это я еще понимаю. Но – водолаз…

– А почему водолаз? – спросил Мартинес. – Потому что хорошо плавает?

– Вы, похоже, иностранец? – спросил незнакомец.

– Да. Я из Мексики. А что? Это заметно? Мне все говорят, что я прекрасно говорю по-русски.

– Просто иностранцу дозволительно не знать этого вопроса. После Второй мировой войны советские кинологи пытались вывести на основе ньюфаундленда сторожевую собаку для работы на водных объектах. Скрещивали ньюфаундленда, кавказскую овчарку и ризеншнауцера. Порода так и называлась – водолаз. Но опыт оказался неудачным. Добрая кровь ньюфа была сильнее свирепой крови кавказца, и охранником водолаз оказался никудышным. Сейчас такой породы уже не существует. Чистый ньюф вытеснил всех водолазов. Но название несуществующей породы в головах у людей застряло. Вот и зовут.

– У вас очень крупный пес, – признал Мартинес. – У меня сосед держит двух ньюфаундлендов. Они намного мельче.

– Да, он у меня крупный мальчишка. На свежем воздухе растет, вскормлен козьим молоком, много двигается. Есть возможность быть сильным и здоровым. На мой взгляд, это вообще собака не для города. Мне жалко ньюфов, которые в тесных городах живут и целые дни проводят среди бетонных стен. Кстати, про вашего соседа – а разве в Мексике тоже ньюфаундлендов разводят? Я думал, им там слишком жарко.

– Встречаются, – не моргнув глазом соврал Мартинес.

У него действительно был такой сосед, но жил он не в Мексике, а в Северной Америке, на берегу озера Мичиган, где ньюфаундленд чувствует себя почти как на родине. И хорошо, что такой прокол случился в бытовом, ничего не значащем разговоре с человеком, с которым случайно встретился и тут же разошелся. Но впредь следует осторожнее выбирать слова.

Они кивнули друг другу, прощаясь, и двинулись в противоположных направлениях, как и шли. Спутники полковника рядом с собакой не задержались, не зная эту породу, они привычно посчитали большую собаку опасной. Но, когда Мартинес нагнал своих, внимательный чеченец Ризван, как всегда, с усмешкой в наглых глазах, спросил, кивая в сторону:

– Видели?

– Кого? – не понял полковник, но тут же увидел.

Три парня, что были сегодня на верхней поляне, три вора, задержанные при выходе из комнаты Мартинеса, уже в обычных здесь лыжных костюмах, связывающих их с местным обществом хотя бы внешне, прогуливались по соседней дорожке тем же курсом, что и Мартинес со своими курсантами. Но одновременно полковник увидел и еще двух людей, идущих на пять шагов впереди воров. Один из них был профессор Скипидаров, второй, наверное, кто-то из отдыхающих.

Мартинес решился сразу. Если уж собрался действовать, то действовать следует исходя из обстоятельств, на импровизации, хотя обычно он любил работать по заранее составленному плану и всегда старался придерживаться плана.

– Бексолтан, вон там есть скамейка свободная, пригласи туда эту троицу. Я хочу побеседовать с парнями. И пусть поторопятся, если не хотят ночью приходить ко мне. А перед этим пусть присмотрятся к человеку в синем с красными полосами костюме, что перед ними идет. О нем и будет разговор. Пронто…^[23]

Мартинес часто применял это слово во время подготовки курсантов, и они хорошо понимали эту команду. Понял и Бексолтан и поспешил выполнить приказ, не задавая дополнительных вопросов. Трое воров приняли Бексолтана спокойно, оглянулись на полковника, посмотрели на профессора Скипидарова, что шагал впереди, потом на скамейку, к которой уже подошел полковник, и, как только Бексолтан что-то добавил к своему первому сообщению, переглянулись и тут же направились туда.

– Вы в каком корпусе живете? – спросил Мартинес, когда троица уселась рядом, а по обе стороны от них и от него самого заняли места парни Мартинеса, что не позволяло посторонним присесть с ними и помешать разговору.

– Мы здесь вообще-то не живем, – ответил тот, что забирался к полковнику в номер. Он, должно быть, был среди них главным. Говорил он с вызовом. И Мартинесу подумалось, что, забрав аванс за будущую работу, эти парни, скорее всего, и не собирались приходить к нему ночью.