Горный стрелок - [37]
Но и отказаться от такого сотрудничества было почему-то очень сложно. Взгляд отставного генерала мешал даже тогда, когда подполковник смотрел в стену или же себе под ноги. Но Барателия не торопил. Он сам предложил подумать и обратиться, когда «плод созреет».
И вот, кажется, плод начал созревать…
Давид Вениаминович Кольчугин не успел сделать и трех шагов от проходной, как откуда-то, словно из-под земли, вырос крепкий человек среднего роста и в гражданской одежде. Даже, скорее, эту одежду можно было бы назвать спортивной, а не гражданской.
– Подполковник Кольчугин? Я не ошибся?
– Я. Так точно.
– Капитан Молочаев. Вас командующий предупредил?
– Предупредил. Сережей тебя зовут?
– Так точно. Пойдемте, товарищ подполковник, к нашей машине. Мы уже ждем вас в готовности. Можем выезжать в Жуковский.
– Я еще не готов. Мне следует моего спутника из машины забрать, потом ключи от самой машины отнести на проходную. Дежурный за ними помощника пришлет.
– Командующий про спутника ничего не говорил.
– Мы с ним этот вопрос согласовали. Я не могу его здесь оставить. Не с кем.
– Ребенок?
– Почти сынок. Младшой…
Капитан пожал плечами и двинулся за Кольчугиным. Если командующий в курсе, значит, что-то изменилось после того, как капитан получал инструктаж. Дело обычное. Впрочем, когда сам спутник покинул машину и остановился рядом с хозяином, Молочаев, скорее, растерялся, чем смутился. Но быстро пришел в себя.
– Порода вроде бы не служебная…
– У этой породы служба особая. Спасать на воде. Мы же вроде бы в Сочи направляемся?
– В Сочи.
– Значит, будет где поплавать. Море большое.
– Только нам не к морю, нам в горы.
– Выберем время и до моря доберемся. Нас купальный сезон не волнует. С нашей шерстью можно даже в проруби купаться.
Молочаев только головой покачал, но на собаку смотрел добро, если не с восхищением. Видно, что человек собак любит, решил Давид Вениаминович. А это для подполковника уже было своеобразной положительной характеристикой человека
– Свою собаку имеешь, капитан? – спросил Кольчугин.
– У меня овчарка. Простенькая, даже без родословной. Мы по выставкам не ходим.
– Мы тоже не ходим, – ответил Кольчугин. – Мы просто живем друг с другом рядом, и оба этим счастливы. Хотя и родословная у нас почти королевская. Все предки чемпионы разных стран и народов.
Так они перешли на соседнюю стоянку, где стоял микроавтобус «Газель» с открытой боковой дверцей. За рулем сидел солдат, а в салоне уже ждали два человека в такой же спортивной одежде, как и капитан Молочаев. При приближении Кольчугина оба вышли, чтобы познакомиться с новым командиром группы.
– Старший лейтенант Старобубнов, – представился гигант со спокойным взглядом.
Пожимая руку старшему лейтенанту, подполковник Кольчугин невольно сравнил его со своим Валдаем. Два великана в группе, это уже хорошо.
– Зовут как? – поинтересовался Давид Вениаминович, чтобы сразу наладить более тесный контакт с бойцами.
– Только не спрашивайте, откуда такое редкое имя. Мне самому оно нравится. А зовут меня Серафимом. Серафим Иванович.
– Серафим, значит, пламенный. Хорошее имя, – согласился Кольчугин. – А все же, почему так назвали? Или секрет?
– Вообще-то не секрет. У меня родители уже в возрасте были, а детей не имели. Мама моя молилась, чтобы Господь даровал ей ребенка. А потом ей приснился преподобный Серафим Саровский и сказал, что через год она родит сына. Тогда еще второго обретения мощей преподобного не было, и поклониться ему было негде. Мощи, кажется, в Питере в музее атеизма хранились. Их только через три года после моего рождения в Дивеево перенесли. Но я родился. И назвали меня родители в честь святого русского.
– Хорошее имя, – еще раз сказал Кольчугин и повернулся к последнему члену группы.
– Старший лейтенант Сичкарь, – представился второй, невысокий, худощавый, в очках, далеко не спортивного вида, а о боевом виде уже и говорить не приходилось. Тем не менее руку пожать Кольчугину он постарался изо всей силы, что, впрочем, подполковника не впечатлило.
– Это наш прикомандированный компьютерщик, объяснил капитан Молочаев. – Командование думает, что нам очень потребуется его помощь.
Молочаев просто объяснил ситуацию, предвидя вопрос подполковника Кольчугина о явно не боевой внешности Сичкаря. В серьезный боевой марш по горам Давид Вениаминович не взял бы с собой такого офицера. Может быть, у человека есть, конечно, характер и терпеть он умеет. Но помимо характера в марше требуется еще и физическая подготовка. А ее у старшего лейтенанта, судя по всему, как раз и не было. А в руках у него был странный металлический цилиндр с двумя ручками с торцов.
– А это что за техника?
– По рекомендации старшего лейтенанта Старобубнова, товарищ подполковник, начал заниматься.
– Это, товарищ подполковник, тренажер «Бизон» для развития силы кисти и пальцев, – объяснил сам Старобубнов. – Полезная штука. Я начал заниматься, когда после ранения восстанавливал пальцы. Восстановил быстро. А потом ощутил, какой силой рука налилась. И Валентину Михайловичу порекомендовал.
– Тренировка никогда не бывает лишней, – вяло согласился Кольчугин, понимая, что силой рукопожатия все проблемы физической подготовки не решить. – А теперь попрошу познакомиться с Валдаем. Существо он спокойное, но не любит громких голосов и жестикуляции. Значит, рекомендую от этого воздержаться. Ну что, едем? Самолет ждет.
