Горных богатств Хозяйка - [7]

Тихий стук и голос Малаши за дверью заставил Варвару подскочить с полка. Женщина бросилась открывать двери. Демид и Малаша хотели зайти в баню, но Варвара их вытолкнула обратно со словами:

— Пойдемте в избу потолкуем. А ты, Алёнушка, поспи маленько, тебе надо сил набираться, — и, глянув на неё, будто с опаской, вышла за дверь.

Это было странно.

Всё было странно…

Алёнка взглядом скользнула по потолку, и какая-то тревожная мысль вспыхнула и сразу погасла в её голове.

Однако действовать надо было быстро. Девушка тихо открыла дверь, чтобы та не заскрипела, и на цыпочках направилась к избе, темнеющей на фоне синего звёздного неба. Её расчеты оказались верны, ближайшее к входу в избу окно оставили открытым. Внутри ровным светом горела лучина или свеча, и слышались голоса:

— Ия говорю, блажная она какая-то, — глухо, но с чувством прошептал Демид.

— Блажная — не блажная, а всё — русский человек, — твердо отвечала Варвара. — Помочь надо. Пускай у меня до времени поживет. Авось, поправится, и в память придёт. А там видно будет.

— А приказчику что сказывать? — с беспокойством спросил Демид.

— Приказчику я скажу, что из Екатеринбурга ко мне сродственница пожаловала из вольных. Что осиротела при пожаре — по весне-то сгорело у них на окраине сколько-то изб. Помыкалась-помыкалась по вольным работам, да где девке без приданого устроиться? Вот и пришла ко мне пешим ходом.

— Ладно придумала, Варвара Степановна, — поддержала Малаша и зевнула. — Ну, мы пойдем, а то скоро третьи петухи, спать уже хочется.

— А венок как же? На реку не пойдешь что ли отпускать? — лукаво спросила Варвара.

— Да зачем мне это баловство, коли я за Демида просватана? — радостно ответила девушка.

И Алёнка поняла, что серьёзные разговоры окончены, а значит надо быстро возвращаться в баню. Девушка потопала в темноте, стараясь не шуметь, и только-только успела войти в своё укрытие, как скрипнула дверь в избу. Демид и Малаша шёпотом попрощались с Варварой, и ушли со двора.

Алёнка глубоко вздохнула, отпуская накопившееся напряжение. Потом зевнула и потянулась всем телом. Голова её отяжелела, и нестерпимо захотелось смежить веки. Девушки легла на полок и тут же заснула глубоким сном.

Глава 3.

Апёнка открыла обшарпанную железную калитку, давным-давно покрашенную желтой краской, и быстрым шагом пересекла двор детского сада. Не успела она войти в прохладное помещение, как её окрикнули:

— Елена? Уф., не помню, как вас по батюшке. — По направлению к ней, отфыркиваясь от жары, почти бежала полная заведующая в летнем платье.

— Добрый день, Алла Ивановна. — Внутри Аленки дрогнуло.

Эта встреча не сулила ничего хорошего. Заведующая наконец-то настигла девушку и с ходу начала о главном:

— Вы почему на ремонт не сдали? Я вашу тысячу рублей уже три месяца жду. И выловить вас никак не получается. — Лицо заведующей было красное, не то от бега по жаре, не от злости.

Алёнка мысленно хлопнула себя по лбу. Она уже столько денег пожертвовала на нужды этого дошкольного учреждения, что нормальный человек просто сбился бы со счета. Но по части денежных трат Алёнка себя нормальной не считала, так как дотошно записывала каждый рубль и отчетливо помнила, что 4 месяца назад тысячу на ремонт она сдала!

— Алла Ивановна, я сдавала. Лично в руки воспитателю отдала.

— Ко-огда? — гаркнула заведующая, и даже цветочки на ее платье, кажется, дернулись.

— В-в марте.

— В марте. Ты б ещё прошлый год вспомнила. — Алла Ивановна сама не заметила, как перешла «на ты» в одностороннем порядке. — То за прошлый ремонт было, а в апреле мы уже на новый собирали.

— Эээ… Простите, — голос Аленки начал подрагивать, но этот вопрос она мысленно репетировала последние несколько месяцев. — А в рамках прошлого ремонта, вы что отремонтировали?

— Почему это мы? Бригада ремонтная работала. Родители же сейчас все — лодыри. Своими руками ничего не делают. Вот, я помню, когда у меня Наташка в сад ходила, так мы сами всё красили и белили. Да ещё и шестидневку трубили.

Алёнка поняла, что заведующая в наглую ушла от вопроса, и развернутого ответа не даст. И не такие стеснительные требовали отчетов о расходах дополнительно собираемых средств, но заведующая всегда как-то умудрялась выкручиваться.

Понимая бесполезность беседы, Алёнка украдкой попыталась рассмотреть время на экране мобильного заведующей, который ты держала в руках. Но у неё не получилось.

— Извините, не подскажите, который час? Я за Артёмкой бегу, а то уложат его спать. А других деток будить не хочется.

— Ты мне не увиливай. Когда тысячу принесёшь?

«Блин!» — Алёнка чувствовала, что опаздывает, но заведующая вцепилась в нее, как бульдог. И, похоже, был единственный способ отвязаться.

— Сейчас, — ответила она, и дрожащим руками полезла в сумку за кошельком.

Но вдруг вспомнила, что в прошлом году вот также в коридоре сдала деньги на новогодний подарок сыну воспитателю. Не получив, естественно, никакой квитанции и даже не увидев, что её вклад вписали в особую тетрадь. В итоге сын остался без подарка. Воспитательница, конечно, потом извинялась, но утренник был безвозвратно испорчен. И никакие объяснения не могли успокоить заходившегося плачем Артёмку. Деньги ей, впрочем, тоже почему-то не вернули. А сама она не стала требовать, так как больше всего на свете не любила выяснять отношения.