Горькое похмелье - [12]
Всадники помчались к городу, а позади них заговорили пушки. Над головами махновцев со свистом понеслись снаряды. И рвались среди домов. Но это была еще только прелюдия боя…
А потом завязался бой. Жестокий. Кровавый. Белогвардейцы подготовились к отпору. Рукопашные схватки завязывались на каждой улице…
Рвались под копытами коней гранаты. Падали всадники. И белогвардейцы, и махновцы.
Нестор с ходу влетел в самую гущу рукопашного боя, лихо и умело отбивался саблей. Жилистый, верткий, он ускользал от ударов и тут же бил, колол…
Вдруг совсем близко от себя увидел Галину. Неуклюже сидя на коне, как на печке, она выцеливала белогвардейцев и стреляла из пистолета.
– Галка! Дура! – заорал Нестор. – Куда тебя занесло, мать… Юрко! Забери ее! – Он резко обернулся, наскоро, без замаха, ударил шаблюкой наскочившего на него юнкера, явно испуганного собственной смелостью. Юнкер бросил поводья и клинок и, зажимая рукой лоб, ускакал. – Я тебя, Юрко… я тебя скастрирую, если с Галкой шо…
Юрко схватил Галкиного коня под уздцы и потащил его в сторону от схватки. Но на их пути встал белый казачок, торжествующе взмахнул шашкой.
Вездесущий Щусь полоснул казачка сзади – и тот, с застывшим от удивления лицом, сполз под копыта своей лошади.
А бой только разгорался. Свистели пули. Звенели шашки…
Десятки, сотни, может, тысячи таких боев происходили в эти мгновения на просторах бывшей империи. На Волге, за Волгой, в Крыму, у Харькова, в верховьях Дона, под Ярославлем, Вильно, Иркутском. Иногда люди даже не понимали, с кем и за что они дерутся. Большевики, эсеры, нарсоцы, кадеты, анархисты, «зеленые», самостийники всех видов, повстанцы всех окрасок, защитники еще не ведомых никому республик, дашнаки, мусаватисты, англичане, греки, французы-интервенты, призванные на помощь, галичане, на ходу превращающиеся в красных, красные, не признающие большевиков, просто грабительские банды, делящие сферы влияния, продотрядовцы, чоновцы, сорокинцы, григорьевцы, белочехи, красные китайцы, белые калмыки… Пыль, дым, свист пуль, клекот тяжелых снарядов, вой осколков, звон стали, крики, стоны, визг…
Лишь к вечеру в Мариуполе наступила тишина.
Красные знамена перемешались с черными. Застыли на набережной шеренги махновцев и красноармейцев. Шум моря. Ветер…
Автомобиль со звездой и серпом и молотом на дверце пробирался сквозь запрудившую набережную мариупольскую толпу.
– Це хто? – спросил кто-то из махновцев.
– Антонов-Овсеенко. Командующий Украинским фронтом.
– Якый? Той, товстый?
– Та не! Толстый, то какой-то снабженец. Командующие – все худые.
Машина остановилась, и из нее вылез командующий в цывильной куртке с барашковым воротником, в очках в проволочной оправе. У него был очень штатский, учительский вид. Он поднял голову, стал высматривать кого-то в толпе.
Один из порученцев указал в сторону скромно стоявшего среди других командиров Нестора Махно. Подслеповатый Антонов-Овсеенко остановил взгляд на бравом Щусе, направился к нему. Но адъютант деликатно подтолкнул его дальше, к маленькому человеку в высокой, криво сидящей папахе.
Впрочем, и у командующего папаха тоже неуклюже сидела на густой «анархической» шевелюре.
– Батько Махно! – отрапортовал Нестор. – Командир Третьей бригады войск имени батьки Махно.
– Вы уже не бригада, – торжественно произнес высокий гость. – Командование и Реввоенсовет фронта признали ваше требование. Теперь вы – Первая Украинская повстанческая дивизия имени батьки Махно.
Окружающие ответили на это воплями восторга. Нестройно, не по-военному, но от души. Феня вытерла слезу радости. Она уже целиком вошла во вкус боевых действий, ощущала себя истинной махновкой.
Антонов-Овсеенко пожал Нестору руку, затем, не выдержав, прижал батьку к себе. Нестор уткнулся лбом в пуговицу, застегивающую барашковый воротник. Конечно, теплая куртка в этот летний день выглядела странно. Но командующего постоянно знобило. Врачи полагали, что это малярия или что-то нервное. Троцкий в своем кругу называл это «ознобом растерянности». Ну а почему не может трясти озноб в сущности интеллигентного человека, не злого, не мстительного, оказавшегося в гуще кровавой взаимной ненависти?
Антонов-Овсеенко, выходец из семьи потомственных офицеров, арестовавший Временное правительство и взмахом нагана обозначивший смену власти, с тех самых пор пребывал в некоторой растерянности. Он плохо понимал войска своего фронта, собранные из самых разнородных частей. Как, с кем, о чем говорить, как командовать? Начать революцию – это не полдела и даже не его сотая доля. Авторитет Антонова-Овсеенко, сторонника самостоятельности вооруженных масс, попал под пресс Троцкого, желавшего видеть профессиональную армию. Немудрено, что уходящий из большой политики вождь выглядел растерянным.
Грянула музыка гуляйпольского оркестра. Пока еще не очень стройная. Обессиленные оркестранты пошатывались и с трудом удерживали инструменты. У дирижера Безвуляка была перевязана голова. Музыканты только что срочно прибыли из Гуляйполя.
До Бердянска их мчали в тендере паровоза. Тендер мотало так, что оркестранты чувствовали себя галушками в кипятке. Помяло тяжелую тубу. Забило угольной пылью мундштуки. Всех превратило в шахтеров после смены. Затем три часа бешеной тачаночной гонки по шляху. Пыль…
Продолжение широко известного романа "Адъютант его превосходительства". Действие романа снова разворачивается на юге России во время Гражданской войны. На страницах книги сходятся те же трагически непримиримые герои — Павел Кольцов, генерал Ковалевский. Едва вырвавшись из белогвардейской контрразведки, Кольцов кидается в самую гущу событий. Ему удается добыть важнейшие сведения о готовящейся в Таврии наступательной операции…
И вновь мы встречаемся с уже полюбившимися героями сериала «Адъютант его превосходительства» – Павлом Кольцовым, Петром Фроловым, Таней Щукиной и многими другими. В новом романе Игоря Болгарина рассказывается о секретной операции под грифом «Бриллиантовая дипломатия», к которой прибегло молодое правительство Советской республики для скорейшего завершения Гражданской войны, а также об операции «Засада», не менее трудной и головоломной, проведенной Павлом Кольцовым незадолго до последних сражений на Южном фронте, в октябре 1920 года.
Конец 1920 года. Война в Крыму закончилась. Остатки Вооруженных сил Юга России эвакуировались в Константинополь, их временно расположили на Галлиполийском полуострове. Но жизнь в изгнании тяжка, и многие хотели бы вернуться на Родину. В их числе оказался и генерал-лейтенант Яков Слащёв-Крымский, осужденный офицерским судом чести и разжалованный бароном Врангелем в рядовые за резкую критику его действий в Крыму. Прозябая в одиночестве и нищете, Слащёв неожиданно получил шанс на возвращение, когда к нему пришел его старый знакомый Павел Кольцов, отправленный в Галлиполи со специальной миссией самим Дзержинским…
В романе рассказывается об одной из самых драматических страниц Гражданской войны – боях под Каховкой. В центре произведения судьбы бывшего «адъютанта его превосходительства» комиссара ЧК Павла Кольцова и белого генерала Слащева, которые неожиданно оказываются не только врагами.
Как стремительно летит время на войне! Лишь год назад Павел Андреевич Кольцов служил «адъютантом его превосходительства». Всего лишь год, но как давно это было… Кольцов попадает туда, откуда, кажется, нет возврата – в ставку беспощадного батьки Махно. А путаные военные дороги разводят Старцева, Наташу, Красильникова, Юру. Свой, совершенно неожиданный путь выбирает и полковник Щукин…
Не все продается и не все покупается в этом, даже потребительском обществе!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Япония, Исландия, Австралия, Мексика и Венгрия приглашают вас в онлайн-приключение! Почему Япония славится змеями, а в Исландии до сих пор верят в троллей? Что так притягивает туристов в Австралию, и почему в Мексике все балансируют на грани вымысла и реальности? Почему счастье стоит искать в Венгрии? 30 авторов, 53 истории совершенно не похожие друг на друга, приключения и любовь, поиски счастья и умиротворения, побег от прошлого и взгляд внутрь себя, – читайте обо всем этом в сборнике о путешествиях! Содержит нецензурную брань.
До сих пор версия гибели императора Александра II, составленная Романовыми сразу после события 1 марта 1881 года, считается официальной. Формула убийства, по-прежнему определяемая как террористический акт революционной партии «Народная воля», с самого начала стала бесспорной и не вызывала к себе пристального интереса со стороны историков. Проведя формальный суд над исполнителями убийства, Александр III поспешил отправить под сукно истории скандальное устранение действующего императора. Автор книги провел свое расследование и убедительно ответил на вопросы, кто из венценосной семьи стоял за убийцами и виновен в гибели царя-реформатора и какой след тянется от трагической гибели Александра II к революции 1917 года.
Представители семейства Медичи широко известны благодаря своей выдающейся роли в итальянском Возрождении. Однако их деятельность в качестве банкиров и торговцев мало изучена. Хотя именно экономическая власть позволила им захватить власть политическую и монопольно вести дела в Европе западнее Рейна. Обширный труд Раймонда де Рувера создан на основе редчайших архивных документов. Он посвящен Банку Медичи – самому влиятельному в Европе XV века – и чрезвычайно важен для понимания экономики, политики и общественной жизни того времени.
Эта книга — история двадцати знаковых преступлений, вошедших в политическую историю России. Автор — практикующий юрист — дает правовую оценку событий и рассказывает о политических последствиях каждого дела. Книга предлагает новый взгляд на широко известные события — такие как убийство Столыпина и восстание декабристов, и освещает менее известные дела, среди которых перелет через советскую границу и первый в истории теракт в московском метро.
Нестор Махно – известный революционер-анархист, одна из ключевых фигур первых лет существования Советской России, руководитель крестьянской повстанческой армии на Украине, человек неординарный и противоречивый, который искренне хотел построить новый мир, «где солнце светит над всей анархической землей и счастье – для всех, а не для кучки богатеев». Жизнь его редко бывала спокойной, он много раз подвергался нешуточной опасности, но не умер, и потому люди решили, что у него «девять жизней, як у кошки».Во второй книге трилогии основное внимание уделено периоду с начала 1918 года до весны 1919-го, когда Махно ведёт активные боевые действия против «германцев», стремящихся оккупировать Украину, а также против белогвардейцев.
Нестор Махно – известный революционер-анархист, одна из ключевых фигур первых лет существования советской России, руководитель крестьянской повстанческой армии на Украине, человек неординарный и противоречивый, который искренне хотел построить новый мир, «где солнце светит над всей анархической землей и счастье – для всех, а не для кучки богатеев». Жизнь его редко бывала спокойной, он много раз подвергался нешуточной опасности, но не умер, и потому люди решили, что у него «девять жизней, як у кошки». В первой книге трилогии основное внимание уделено началу революционной карьеры Махно.