Горький мед - [27]

Но Ольга и не помышляла о побеге. За окном была уже беспросветная тьма, ливень и тяжелая еловая лапа попеременно стучали по стеклу, и комната, освещенная розовым светом, в которой было тепло и уютно, показалась ей маленьким островком, затерянным в океане событий и перипетий ее в общем-то спокойной и размеренной жизни.

Когда, приняв душ, она погасила свет и легла, то почувствовала, что нервы напряжены до предела и вряд ли она сможет сомкнуть глаза в этом чужом доме, на этой жесткой широкой кровати, в запертой снаружи, как ловушка, комнате.

«Что-то Светка говорила про командировку на Алтай? — подумала она. — Ах да, просила передать Кире Петровне… На Алтай… Почему… Алтай…» Это были последние слова, промелькнувшие у нее в голове, но смысла их она уже не понимала.

Ее разбудил негромкий стук в дверь и голос Ираклия:

— Ольга Михайловна, пора вставать! Через полчаса выезжаем.

Затем — два поворота ключа в замке и его удаляющиеся шаги.

Ольга приподнялась на кровати, потерла глаза.

За окном светало. Первое чувство, которым она встретила начинавшийся день, было недоумение: как, она спокойно проспала всю ночь в этом бандитском логове! Причем заснула мгновенно и спала так сладко, что не видела во сне никаких кошмаров. А снились ей пчелы на дядипашиной пасеке, большие, добрые, мохнатые, размером с комнатную собачку. Она не удивлялась их размеру и тому, что их приходится выгуливать по цветущему лугу на поводке.

Едва она успела умыться и одеться, в дверь снова постучали, и вошел Ираклий.

— Доброго вам утра, Ольга Михайловна, как изволили почивать? — в своей обычной манере начал он и, не дожидаясь ответа, озабоченно произнес: — Хочу вас предуведомить о маленьких неудобствах нашего обратного пути. Поскольку мы с вами сегодня знакомы немного лучше, чем вчера, — не так ли? — то нам незачем прибегать к, так сказать, нецивилизованным мерам, а следует действовать по взаимной договоренности.

Он прошел к окну и, подняв штору, открыл его. Свежий, прохладный воздух быстро наполнил комнату.

— Надеюсь, вы не будете больше усыплять меня, Ираклий Данилович? — Пытаясь говорить насмешливо, Ольга все же не смогла скрыть своего страха.

— Нет-нет, Боже упаси, — воскликнул он и замахал руками, как бы осуждая свои вчерашние действия. — Я только хочу попросить вас, чтобы вы добровольно — заметьте, добровольно! — согласились спуститься к машине с завязанными глазами. А уж в самой машине Георгий Иванович все устроил наилучшим образом. Ну как, вы согласны? — И увидев, что она колеблется в нерешительности, опять не дождавшись ответа, зачастил: — И прекрасно, и прекрасно! Не сомневайтесь, Ольга Михайловна, все пройдет как нельзя лучше. Даю вам десять минут на сборы, и в путь! — Бодрой, пружинистой походкой человека, только что совершившего утренний забег трусцой, он вышел из комнаты.

Когда машина тронулась и Ираклий снял с ее глаз плотную черную повязку, Ольге показалось, что они попали в какой-то бункер, хотя она понимала, что находится в машине, которая, судя по всему, движется.

— Что это? — оглянувшись по сторонам, недоуменно спросила она.

— А это, Ольга Михайловна, творчество нашего бесценного Георгия Ивановича, — радостно сообщил Ираклий. — Ума не приложу, что бы мы без него делали! На все руки мастер.

Мифический Георгий Иванович, которого Ольге так и не довелось увидеть, но имя которого не раз упоминали и Ираклий, и Светка, додумался так искусно вырезать кусок оргалита, что тот вплотную прилегал к крыше и бокам салона, почти наглухо отделяя от них сиденье водителя. А поскольку заднее и боковые стекла были закрыты черными жалюзи, то в первый момент Ольге показалось, что в машине полная темнота. Спустя какое-то время глаза, привыкнув, смогли различить пробивавшиеся кое-где тоненькие полоски неяркого света.

Ираклий достал из сумки термос с кофе и бутерброды.

— Протяните руку, Ольга Михайловна, я вручу вам ваш завтрак, — весело сказал он.

Ольга протянула руку и повернулась к нему, начиная смутно различать неясные контуры сидящего рядом человека.

* * *

— Ну-с, Ольга Михайловна, — заговорил Ираклий по окончании трапезы, — как видите, я, со своей стороны, выполняю наш договор и доставляю вас в Москву в целости и сохранности. Но уж и вы обещайте, что о вашем визите — никому ни слова. — Он поерзал на сиденье, устраиваясь поудобнее, так как в ногах мешала стена из оргалита, и продолжил свою мысль: — Возьмем, к примеру, наши органы, так сказать, охраны правопорядка. Ну, расскажете вы им, что были… а где, собственно? У вас ведь никаких ориентиров. Так что я взываю к вашему благоразумию, Ольга Михайловна, зачем вам эти допросы, очные ставки, повестки из прокуратуры… Тем более что Светлана дня через три уже будет в Москве, жива и невредима.

Мягкий ход машины и бархатное воркование сидевшего рядом Ираклия убаюкали Ольгу, и она задремала. Когда очнулась, его голос продолжал журчать как ни в чем не бывало, он описывал ей красоты местечка, где они отдыхали со Светкой, но что это за местечко, назвать отказался.

— Зачем вам отягощаться лишней информацией, Ольга Михайловна? Вспомните поговорку, которую я не устаю вам повторять: «Кто меньше знает…»