Горький май 42-го. Разгром Крымского фронта. Харьковский котёл - [12]

, – очень верно заметил современный российский историк А. Исаев [11; 242].

Уже с первых шагов в Крыму погодные условия сильно начали влиять на действия наших войск.

Со 2 по 5 января на Чёрном и Азовском морях свирепствовал жесточайший шторм, из-за которого транспорты не могли выходить из Новороссийска и входить в Феодосийский порт. Только 5 января суда пошли нормально. Но уже 6 января морозы и снегопад в Крыму сменились оттепелью, и пошли дожди. Дороги Крымского полуострова раскисли, и перестала существовать действовавшая около недели переправа через Керченский пролив по льду. Дело в том, что в самом конце декабря пролив замёрз. Это довольно редкое явление позволило организовать ледовую переправу людей, лошадей и лёгкой техники. Но всему этому с началом оттепели пришёл конец. Однако на море продолжался шторм. Кроме того, не хватало транспортных кораблей. В итоге подвоз пополнений, боеприпасов, горючего и продовольствия почти прекратился. Сосредоточение войск для запланированного наступления срывалось.

Поэтому в ходе телеграфных переговоров с И.В. Сталиным и А.М. Василевским 5 января 1942 года Д.Т. Козлов заговорил о переносе наступления на период между 13 и 16 января 1942 года [32; 29].

Ниже приводятся выдержки из текста переговоров, характеризующие состояние советских войск, которые с 8 по 12 января должны были начать решительное наступление:

«КОЗЛОВ. …2) 44-я армия в районе Феодосии имеет 157 сд без тылов и одного дивизиона артиллерии, 236-ю дивизию без тылов, 63-ю горнострелковую дивизию, подошедшую из Керчи, без тылов и артиллерии. Техническое оснащение указанного состава, включая полковую артиллерию: орудий – 127, танков – 35 и, как я уже доложил, части не имеют тылов для подвозки боеприпасов и других видов снабжения.

…51-я армия никак не может переправиться на Керченский полуостров. Из её частей переправились только 302-я дивизия, которая в районе Феодосии передана мной в состав 44-й армии, и 224-я – в половинном составе, один полк 390-й дивизии, которые оставлены на Ак-Монайских позициях» [32; 28-29].

Если вернуться немного выше по нашему тексту и сравнить описанное состояние 44-й и 51-й армий с тем, что предполагалось иметь для наступления, то станет ясно, почему Д.Т. Козлов не мог не заговорить о переносе сроков его начала. Правда, он оговорился, что до начала общей наступательной операции предполагал бы провести наличными силами «частное наступление… чтобы прощупать как следует противника и постараться навязать ему свою инициативу» [32; 29].

И.В. Сталин и А.М. Василевский не согласились на перенос сроков наступления, настаивали на его начале не позже 12-го числа, указывая, что «в противном случае будет поздно, так как обстановка в Крыму будет ухудшаться для наших армий» [32; 29].

«Как в воду глядели».

Трудности сосредоточения привели к тому, что Кавказский фронт не начал наступление ни 12-го, ни 13-го, ни 14-го числа, а уже 15-го начали своё контрнаступление немцы.

11-я немецкая армия выиграла «гонку на сосредоточение» у советских войск. За две недели Э. фон Манштейну удалось подтянуть на Керченский полуостров две пехотные дивизии, снятые с периметра осады Севастополя, – 170-ю и 132-ю. Теперь по линии Киет – Новая Покровка – Коктебель у Манштейна были сосредоточены три немецкие пехотные дивизии (46, 132 и 170-я), усиленный 213-й пехотный полк 73-й пехотной дивизии, 4-я румынская горная бригада и 8-я румынская кавалерийская бригада.

Опираясь на эти силы, Манштейн 15 января повёл наступление на позиции советских войск.

Как явствует из переговоров по прямому проводу генерала Д.Т. Козлова с генералом А.М. Василевским, состоявшихся 17 января 1942 года, к моменту удара германских войск 44-я и 51-я армии были далеки от состояния полной боеготовности. Так, Д.Т. Козлов докладывал:

«Вам известно, в каком состоянии были дивизии: 224-я – не полностью и без артиллерии, 390-я – около двух полков, 396-я дивизия – тоже не полностью, 398-я – один полк, и только части Первушина (т.е. 44-я армия; 157, 236, 404-я стрелковые и 63-я горнострелковая дивизии – И.Д.) были полностью, за исключением танков и обозов» [32; 47].

Ещё одной проблемой советских войск была их растянутость по фронту. Им нужно было перекрывать фронт от Азовского моря до Феодосии. С учётом того, что значительная часть соединений была не в полном составе, сильный удар по любому участку фронта мог привести к катастрофическим последствиям.

Вот подобный удар и нанесла 11-я армия.

Судя по уже упоминавшимся телеграфным переговорам командования Кавказского фронта с заместителем начальника Генштаба генералом А.М. Василевским, главные усилия немцев были направлены не только на овладение Феодосией, но и на расчленение войск 44-й и 51-й армий [32; 46-47].

Подобная перспектива не на шутку обеспокоила Д.Т. Козлова. Поэтому ещё вечером 16 января он доложил в Ставку ВГК о своём намерении отвести войска на Ак-Монайские позиции (на Парпачский перешеек), оставив Феодосию. В дальнейшем Д.Т. Козлов полагал на Ак-Монайских позициях «подтянуться и измотать противника, а затем уже добить» [32; 47].