Горький хлеб истины - [7]

В е р а. Нет, уж лучше ты просыпайся. Я теперь никуда от тебя не денусь... Никуда.

Целуются.

И с тобой теперь ничего не случится... Я буду всегда рядом... Да, а кто из нас все-таки поговорит с Анной Ильиничной?

С а в и н о в (шутливо-строго). По-моему, это уже ни к чему.

В е р а. Как это ни к чему? И с отцом моим поговорить, а по-военному согласовать надо... Да, а как же твоя мама? Она меня примет?

С а в и н о в. Моя милая Марина Гордеевна уже любит тебя, как и меня. Я ей целую поэму о тебе написал. В стихах.

В е р а. Прочитал бы...

С а в и н о в. Прочитаю как-нибудь. А что касается Анны Ильиничны, то, по-моему, мы опоздали. (С улыбкой кивает на палатку.) Там Светлана Святозаровна, кажется, уже ведет разведку боем.

В е р а (обрадованно). Правда?! Сегодня, пожалуй, самый подходящий день для свадьбы!.. На фронте затишье. Ни одна машина с ранеными не приходила. А палаточные все обработаны.

С а в и н о в. Самый момент прокричать "горько!". Только боюсь, укокошит меня твой отец. (Со смешком.) И вместо свадьбы будут похороны.

В е р а. Боюсь, боюсь... А еще разведчик, герой!.. (Притрагивается к груди Володи, где прикреплены орден Красного Знамени, медаль "За отвагу" и гвардейский значок.) В тыл к немцам ходить не боялся. Эх, если б я родилась мальчишкой!..

С а в и н о в (шутливо). Нет уж, нет. Не надо! Мальчишек и без тебя хватает. А вот такую девушку я встретил впервые и, кажется, голову потерял.

В е р а. Так тебе и надо, не шляйся по госпиталям!

С а в и н о в. Я в первый раз.

В е р а. Что в первый?! Голову потерял?

С а в и н о в. Нет, в госпиталь попал.

В е р а (кокетливо). А голову, значит, не первый?

С а в и н о в. Видишь же: на месте голова. (Что-то достает из кармана.) Смотри, что я сохранил... Это осколок из моего плеча... Я вот все о чем думаю: где-то в Германии на заводе отливали снаряд, потом везли его на восток... заряжали в пушку... стреляли... Осколок снаряда попал в меня... Я чудом остался жив, но... он привел меня к тебе. (Прячет в карман.) Будем хранить его.

В е р а. Не надо! (Обнимает Володю.) С таким трудом мы спасли тебя. Он так глубоко сидел... Надежды не было... Если бы не Киреева, не ее золотые руки...

С а в и н о в. И твои золотые руки. (Целует Вере руку.) Как они тут нужны.

В е р а (решительно). Нет, нет! Я все равно убегу на передовую!

С а в и н о в (тревожно). Вера, не вздумай! Я говорю серьезно... Скоро наступление. Тяжелые бои... Ты должна ждать меня здесь.

В е р а. Ну, конечно! Они готовятся к наступлению, а я, молодая, здоровущая, и торчи в тридцати километрах от фронта! Ну почему, почему я не могу быть вместе с тобой?!

С а в и н о в. Перестань!.. Ты как маленькая... Как романтичная девчонка. На передовой запросто убить могут!

В е р а. Будто тут не могут! Нас то и дело бомбят...

С а в и н о в. Ну и часто погибают?

В е р а. Случается. Ты же сам видел, как на прошлой неделе двоих наших схоронили.

С а в и н о в. Случается, Вера, и дуб ломается. А там... (Махнул рукой.)

В е р а. Извини, конечно, но думаю, что я знаю о войне побольше, чем ты. Я каждый день такое вижу... Смертные муки и смерть... И трупы таскаю... (Помолчала.) С тех пор как все наши - и мама, и брат, и бабушка - погибли в блокаде, я поклялась, что буду, буду на передовой... А сама торчу тут, возле отца.

С а в и н о в. Вера, сейчас не надо об этом!.. Лучше иди поговори с отцом о нас. А я поговорю с Анной Ильиничной.

В е р а. Ишь какой хитрый! Отец меня и слушать не станет. Сам иди к нему. А я пока отпрошусь у Анны Ильиничны с дежурства! (Хочет уйти.)

С а в и н о в (в нерешительности). А может, нам лучше вдвоем явиться перед его грозные очи?

В е р а (решительно). Эх ты! Ладно, сперва я одна с ним поговорю. Но ты сейчас же выпишись из госпиталя. Понял?.. Получи в штабе свои документы.

С а в и н о в. Понял! Чтоб подполковник Ступаков уже не имел надо мной власти? И не упек в штрафную роту?

В е р а. Умница... Вам пятерка, Савинов. А теперь идите.

С а в и н о в. Слушаюсь! (Обнимает и целует Веру.)

Из палатки выходят К и р е е в а и Ц а ц а. Они видят целующихся Веру и Савинова; Киреева отворачивается.

К и р е е в а (к Цаце). Я все поняла.

Савинов отрывается от Веры и убегает.

Продолжайте выполнять обязанности дежурного по госпиталю.

Ц а ц а. Слушаюсь! (Кидает многозначительный взгляд на Веру и уходит.)

В е р а (смущенно). Товарищ майор медицинской службы, разрешите обратиться?

К и р е е в а. А-а, новоявленная Дульцинея! Обращайся. (Садится на скамейку, оглядывается.) День-то сегодня какой тихий. На удивление. Даже сиренью пахнет.

В е р а. Точно, Анна Ильинична, пахнет... И с передовой ни одной машины нет...

К и р е е в а. Все ясно! И ты просишь, чтобы я освободила тебя от дежурства?

В е р а. Ага. (Обрадованно.) А как вы догадались?

К и р е е в а. По твоему серьезному, глубокомысленному выражению лица. (Смотрит строго, вопрошающе.) Ты давно любишь этого лейтенанта?

В е р а. Мне стыдно, Анна Ильинична!.. Но на войне день засчитывается за три.

К и р е е в а (вздыхает). Нет, любить никогда не стыдно. (Помолчав). Если, конечно, это действительно любовь.