Тут, конечно, можно бы посочувствовать Ярику и упрекнуть остальных в слабодушии. Но у мальчиков была своя правда. Ярику легко! Кто, как не он, вколачивал эту самую трусость в остальных и пинками, и насмешками? Кто постоянно выпячивал свое физическое превосходство, доказывая, что остальные — слабаки? Вот и… доказал. И нечего теперь орать.
— Лелик! — крикнул Ярик и махнул призывно рукой.
Еще несколько дней назад здоровяк пошел бы за двоюродным братом в огонь и воду. Но после того, как действительно сходил в воду, Лелик замкнулся и очень сильно изменился. И теперь он только ответил Ярику хмурым взглядом и не двинулся с места. И непонятно было, что у него в душе.
— Эх вы! — в сердцах сказал Ярик и шагнул обратно.
В кустах он обернулся и посмотрел — никакого города не было.
— Эх вы! — повторил он, отвернулся от всех и сел, сгорбившись, лицом к кусту.
Нет, он не плакал, еще чего. Ярик никогда не плакал. Просто… отвернулся, и все.
— Ничего, можно и по кустам пройти, — виновато сказал ему Фока. — Подумаешь. Я всегда так хожу, и ничего.
— Вы никогда не дойдете до дома по кустам, — глухо отозвался Ярик. — Это же тяжело и долго. И я из-за вас…
Фока не знал, что ответить, и отошел. И искра взаимопонимания, проскочившая было между мальчиками, угасла.
