Горизонт края света - [22]
– Великий воин и доблестный князь юкагиров Ома! Всему краю чукотскому известны твоя мудрость и охотничья ловкость. Тебя особо приглашаем поохотиться с нами – добудешь столько соболей, сколько смогут унести твои воины. Ценим мы в тебе смелость и благородное сердце: станешь охранять отряд от вероломных камчадалов, ежели, паче чаяния, нападут они на нас…
Просветлело лицо Омы, по душе пришлись ему лестные слова, и отправился он послом к Канмамутею, чтобы уговорить заносчивого сродственника пойти на мировую и распустить чукотское войско. И скоро вернулся с хорошей вестью: чукчи пошли-таки на уступки. Ома привёл с собой шестьдесят своих крепких соплеменников, готовых преодолеть любые невзгоды дальнего пути.
Теперь Атласов не боялся оставить Анадырское зимовье под охраной горстки казаков: юкагиры, отправившиеся с ним, были своего рода заложниками – случись что худое с крепостью, не миновать им крутой расправы.
Отряд русских казаков состоял из шестидесяти пяти человек. И когда перешли они через горы, загнав не одного оленя, когда, наконец, подъехали к морским торосам в устье Пенжины-реки, впервые приблазнилась Атласову шаманка. Никто не видал её, кроме него, и, чтобы не пугать казаков, Владимир Владимирович никому ничего о видении не сказал.
Однако служивый Яшка Волокита, прячась от товарищей, вдруг начал подолгу бродить в тундре один. Впервые заметили за ним эту блажь в Каменном острожке, где жили береговые коряки. Взгляд у парня – тоскливый, повадки – шалые: будто ждёт чего-то, так и рыщет взглядом, так и рыщет…
– Ты чего это, молодец? Вроде не в себе? – забеспокоился Атласов. – Что сделалось-приключилось?
– Ему, должно, шаманка блазнится, – заметил бывалый казак Потап Серюков. – Это болезнь от нездорового воздуха. Креститься нужно, псалмы читать, из пищалей палить, топорищем ту ведьмовку рубить надобно. Сдашься – зачарует, а потом заморозит да в снег закопает…
Серюкову Атласов верил. Потап знал и обычаи туземцев, и предания их старины. Яшку Волокиту стращали адом, несмываемым грехом, и он вроде перестал думать о красавице-шаманке. А в Окланском острожке и вовсе забыл о ней, охаживая вдовых эвенских баб. По камчатскому обычаю с них нужно было снять некий грех. Любая вдовица, желающая выйти замуж второй раз, нуждалась во вхождении в телесную связь с грехоснимателем. Эвены, однако, считали это запретным, недостойным мужчины делом, и женщины искали снимателей греха за немалую плату. Казакам же всё было нипочем.
Некоторые обычаи аборигенов и того удивительнее были. Как-то Атласова разбудили громкие крики. Спросонья он зло сверкнул глазами:
– Чего людишки орут?
Заскочил в юрту Олёшка Пещера, шустрый в движениях, забасил:
– Батюшки, светы, туземцы лису палками насмерть забили! Шкуру не хотят снимать. Нечистая, говорят.
– Мухоморов, что ли, нажрались?26 – вскипел Атласов. Со сна он бывал дурным. Вскочил, подпоясался мечом-складенцем. – Толку в мехах не знают! Соболя здесь нет, так хотя бы в лисах понимали…
На выходе из юрты к нему подскочил старик в большом, закрывавшем глаза малахае, что-то залопотал, размахивая руками. Толмач перевёл:
– Сказывает, что-де лисовей этот дурно пахнет и с гор диаволовых огнедышащих пришёл. Дескать, огнём и дымом от него несёт! Дух, молвит, это нечистый…
Атласов, усмехнувшись, небрежно отодвинул старика, взглянул на лисовея. Ох, и красив зверь! Мех так и горит огнем, переливается в лучах тусклого солнца – поневоле глаза прижмуришь. Почему же эвены не добывают этих зверей, что за предрассудки? До прихода русских местные сидельцы на лисиц не охотились, и они, не опасаясь людей, перекочевывали зимой с Чукотчины в устье Пенжины-реки стаями. Пищи для них тут было вдосталь. Собаки по неизвестной причине лис не хватали, и те, не опасаясь, лезли к ним в кормушки. Коряки запросто били их палками, но применения меху не находили: лисья шкура казалась им недостаточно прочной – не в пример оленьей, изнашивалась быстро. Так что без особых проблем Атласов обложил каменских и окланских туземцев ясаком из красных лис. Те даже удивлялись: что, мол, за ценность такую мельгытанги в них видят?
Подняв лисовея за хвост и встряхивая его, Атласов втолковывал корякам:
– Призвал я вас под государеву самодержавную руку ласкою и приветом. Будете посылать ему ясак вот этими зверьми! Товары за них получите – ножи, и топоры, и пальмы. А поскольку железо у вас не родится, а у нас надобность в мехах имеется, то и будем друг другом поняты…
Рядом хмельной со вчерашнего дня Потап Серюков дыхнул в лицо перегаром:
– Строже с имя надо, строже!
Атласов недовольно хыркнул:
– Не твоего ума дело! Сам знаю, где жестокостью, а где ласкою брать…
Голова болела, его слегка мутило. «Надо бы оставить самогона на случай простуды, – подумал, – а излишки вылить. Вред один от дьявольской водицы…»
Прежде, на сибирских реках Амга и Татта, он нещадным боем истреблял самогонщиков. Воеводе Петру Зиновьеву жалобы сыпались, что-де лихо Атласов разбивает посуду у пьяниц, и добро бы сам не пил – тоже не без греха!
В камчатском походе Владимир Владимирович, случалось, подавал пример разгулами. Но решения у него порой случались внезапно, и, не сказав ни слова никому, он пошёл по юртам, где столовались казаки:
О любви мечтают все. Порой кажется, что этими мечтами пропитан воздух, которым мы дышим. Или просто кто-то рядом надкусил кисло-сладкое яблоко. Яблоко раздора. С него началась Троянская война. Но с простого яблока может начаться и самая великая история любви…История с названием «Яблоко по имени Марина»!
«Одиночество шамана» автор первоначально хотел назвать так: «Лярва». Это отнюдь не ругательное слово; оно обозначает мифологическое существо, которое, по поверьям, «присасывается» к человеку и живёт за его счёт как паразит.«Одиночество шамана» – этнографический роман приключений. Но его можно назвать и городским романом, и романом о любви, и мистическим триллером. Всё это есть в произведении. Оно написано на документальной основе: информацию о своих «шаманских» путешествиях, жизни в симбиозе с аоми (традиционно аоми считается духом-покровителем) и многом другом предоставил автору 35-летний житель г.
«А я не хочу ходить по кругу. И все-таки хожу… И затаиваюсь в собственном теле, как в укрытии, – и ничего мне не страшно, я освобождаюсь от особых примет, становлюсь как все и не позволяю себе никаких вольностей, и даже моя улыбка – не моя…»Герой фантастического романа Николая Семченко попадает в странную историю, его ждут невероятные приключения, и в конце концов он поймёт о жизни нечто очень важное. Такое, что вам и не снилось!
О «снежном человеке» слышали все, о Калгаме – навряд ли. Этого великана придумали нанайцы – народ, живущий на берегах великой дальневосточной реки Амур. В их легендах рассказывается о великане Калгаме. Он – хозяин гор, скал и рек, ведающий пушным зверем и рыбой. Повесть «Великан Калгама и его друзья» – это сказка. Она основана на мифах, сказках и преданиях малых народов Севера. В детской литературе уже есть великаны, самый известный из которых, пожалуй, Шрек. И пока никто не знает о Калгаме, родина которого – Амур, Дальний Восток России.
На берегах великой дальневосточной реки Амура живет народ нани, чаще его называют нанайцами. Оносятся они к северным народам России. Раз в год нанайцы собираются на большой праздник. На нём соревнуются мастера национальных видов спорта, устраиваются гонки на байдарках и оморочках, проводятся выставки декоративно-прикладного искусства, местные кулинары удивляют народ яствами, приготовленными по рецептам прабабушек, а сказители рассказывают и детям, и взрослым легенды, сказки и были.Прежде, чем начать сказку, рассказчик обязательно произносит междометие-заклинание: «Ка-а! Ка-а!» По поверьям, оно оберегало рассказ от бусяку – мифических существ, похожих на наших чертей.
Проблематика в обозначении времени вынесена в заглавие-парадокс. Это необычное использование словосочетания — день не тянется, он вобрал в себя целых 10 лет, за день с героем успевают произойти самые насыщенные события, несмотря на их кажущуюся обыденность. Атрибутика несвободы — лишь в окружающих преградах (колючая проволока, камеры, плац), на самом же деле — герой Николай свободен (в мыслях, погружениях в иллюзорный мир). Мысли — самый первый и самый главный рычаг в достижении цели!
О книге: Грег пытается бороться со своими недостатками, но каждый раз отчаивается и понимает, что он не сможет изменить свою жизнь, что не сможет избавиться от всех проблем, которые внезапно опускаются на его плечи; но как только он встречает Адели, он понимает, что жить — это не так уж и сложно, но прошлое всегда остается с человеком…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В жизни каждого человека встречаются люди, которые навсегда оставляют отпечаток в его памяти своими поступками, и о них хочется написать. Одни становятся друзьями, другие просто знакомыми. А если ты еще половину жизни отдал Флоту, то тебе она будет близка и понятна. Эта книга о таких людях и о забавных случаях, произошедших с ними. Да и сам автор расскажет о своих приключениях. Вся книга основана на реальных событиях. Имена и фамилии действующих героев изменены.
С Владимиром мы познакомились в Мурманске. Он ехал в автобусе, с большим рюкзаком и… босой. Люди с интересом поглядывали на необычного пассажира, но начать разговор не решались. Мы первыми нарушили молчание: «Простите, а это Вы, тот самый путешественник, который путешествует без обуви?». Он для верности оглядел себя и утвердительно кивнул: «Да, это я». Поразили его глаза и улыбка, очень добрые, будто взглянул на тебя ангел с иконы… Панфилова Екатерина, редактор.
«В этой книге я не пытаюсь ставить вопрос о том, что такое лирика вообще, просто стихи, душа и струны. Не стоит делить жизнь только на две части».