ГОРиллЫ в ЗЕЛЕНИ - [2]

— Я хочу тебе помочь. Хоть как-то компенсировать испорченный диван.

— Да черт с этим диваном, когда-нибудь на него обязательно пролили бы вино.

— Да, но это были бы подвыпившие гости.

— Какая катастрофа! Ты забрала у них пальму первенства — сама пометила территорию, — теперь это только твой диван.

— Диван — твой. Если помнишь, я была против его покупки.

— Стоит-то он в нашей квартире, значит — общий.

— Ты не волнуйся, я вызову химчистку на дом и сама ее оплачу.

— А может быть, хватит уводить в сторону разговор, возводя проблему выведения пятна до космических масштабов, и думать, что я забуду про свой вопрос. — Он потянул меня за руку и с силой развернул к себе. Я стояла в позе провинившейся школьницы, только что разбившей окно или любимую вазу учителя, меня отчитывали, и было жутко стыдно. Даня бережно коснулся моего подбородка, приподняв лицо. — Что у тебя случилось?

Я не смогла выдержать этого сочувствующего взгляда и снова разрыдалась. Все мое внутреннее существо искало защиты и понимания, поэтому, когда Даня притянул меня к себе и обнял, я даже не стала пытаться вырваться.

— Он козел, полный козел, — наконец выговорила я.

— А дальше?

— Он позвонил и сказал, что не приедет, и — наглец! — даже не постеснялся назвать причину.

— Какую же?!

— Нет, ты понимаешь! — кричала я. Хотя почему Даня должен был это понимать? — Сережа решил быть со мной честным, начав издалека: «Маша, я закончил работу». Я чуть не прыгала до потолка, в мыслях, раздумывая, что же я надену на нашу встречу после долгой разлуки, как этот козел продолжил: «Но мне придется задержаться в Лондоне. Все-таки это удивительный город». Я его спросила, чем же он так удивителен. А этот бегемотоподобный урод…

— Интересное сравнение. Я всегда тебе говорил, что Сереже надо похудеть.

— Не смеши меня сейчас, — я почти обиделась на Даню, — я тебе говорю серьезные вещи.

— Да-да. Так в чем же была причина его задержки в столице «аглицкой»? — Даня, не смотря на мою просьбу, продолжал ерничать.

— Он сказал, что встретил там свою бывшую девушку, которая все еще любит его и жаждет совместного проживания. — Теперь после озвучивания причины мне она стала казаться покрытой толстым слоем плесени и грязи. — Потом еще, — но тут я остановилась, поняв, что вторая причина может остаться вне ведения Дани. Но Даня, чуткий к подобного рода запятым, тут же поинтересовался:

— И еще?

— И «эти странные отношения с твоим бывшим», — произнесла я, копируя высокомерно-гнусавый тон Сергея, словно освоенный им за несколько недель лондонской жизни. — «Мне надоело, просыпаясь по утрам в твоей постели, встречать его на кухне, в вашей общей квартире…». Я готова была его убить.

— Что ты ему ответила?

— Пусть скажет спасибо, что я хотя бы с тобой не сплю.

— Серьезный довод.

— Но это действительно много значит. Мы с тобой друзья, мы прошли через все. И если он хотел встречаться со мной, то должен был понять или смириться с тем, что ты есть в моей жизни и никуда из нее не исчезнешь. А он поступил, как последний негодяй.

— Какие высокопарные слова, Маша… вам не к лицу сейчас этот аристократизм. Все поправимо.

— Как? Мои усилия были напрасны. Полгода я выстраивала эти отношения, собирая их по кирпичику…

— Может, ты просто не была сама собой?!

— Хорошо. Приведи пример, когда я его могла разочаровать?

— Пример, — Даня задумался. — Хотя бы ваше второе свидание. Ты решила накормить его шикарным обедом.

— Ну?!

— А кто готовил обед? Я.

— И что?

— Может, он верил в твои кулинарные способности.

— Путь к сердцу мужчины лежит через желудок, хочешь сказать?

— Не к каждому, но это мог быть вполне тот случай.

— Но ты же все и испортил. Ты пришел домой раньше времени и кто тебя за язык тянул спросить, как ему жаркое по-итальянски, заправленное соусом из базилика? Помнишь, как он удивился? А ты начал хвастаться своими кулинарными достижениями.

— Это я неудачный пример привел. Все равно я думаю, он представлял тебя другой.

— Раньше ты мне этого не говорил…

— А разве ты стала бы слушать?

— Нет.

— Сама и ответила на свой вопрос. Ну что, будем ужинать?

— А что у нас на сегодня?

— Я думаю, тебе нужно что-нибудь простое, изысканное, но в то же время чувственное…

— И?

— Спагетти в сливочном соусе.

— Что в них чувственного? — удивилась я.

— Ну, как же? — Даня обнял меня за талию и, понизив голос, продолжил: — Их едят твои любимые итальянские мачо… а сливочный соус… Сливки, взбитые сливки. Ничего не напоминает?

Какие глупости иногда говорит Даня только ради того, чтобы услышать от меня «хи-хи» и поднять настроение.

Сев ужинать, мы зажгли свечи и включили музыку. Спагетти удались на славу, впрочем, как и все остальное, что приготовил Даня: греческий салат, поджаренный хлеб с маслом и травами.

Выпитое вино шло на пользу — мысли о Сереже исчезали, я снова начинала настраиваться на позитивный лад. Жизнь опять стала казаться не такой уж и плохой, когда рядом есть лучший друг. Но тут позвонили в дверь, и моя идиллия оборвалась, как надежда проявить засвеченную фотопленку.

Даня открыл дверь. На пороге стоял мужчина лет шестидесяти. Я не сразу узнала в нем отца того самого идиота, с которым рассталась.