Гори, ведьма, гори! [Дьявольские куклы мадам Мэндилип] - [26]

Я слишком поздно понял то, к чему меня привело мое согласие с ним, но я не мог ответить иначе, как утвердительно.

— Второе — это исчезновение всякого желания вернуться в лавку после инцидента с чайником. Это не поразило вас?

— Нет. Если она была эмоционально неустойчива, испытанный ею шок мог привести к обратным настроениям. Создать бессознательный барьер. Обычно такие люди не любят возвращаться туда, где они испытали нечто неприятное.

— А заметили вы, что после ожога женщина не проводила ее до дверей лавки? И это было первый раз, когда она не сделала этого?

— Я не обратил на это внимание, а что?

— Так. Если применение мази было последним действием, и смерть стала неизбежной, разве нужно мадам Мэндилип, чтобы ее жертва продолжала ходить в лавку, пока ее не убьет яд? Приступ может начаться прямо в лавке и привести к опасным расследованиям. Поэтому умнее было сделать так, чтобы жертва потеряла всякий интерес к ней, даже чувствовала неприязнь или забывала ее. Это можно легко сделать постгипнотическим внушением. А мадам Мэндилип имела для этого все возможности. Разве всё это не объясняет поведения Гарриет?

— Да, — сознался я.

— И поэтому женщина не пошла к двери с Гарриет. Ее план удался. Всё, кончено. Она внушила то, что хотела. Контакт с Гарриет был не нужен. Она выпускает ее без сопровождения. Показательно для окончания всего!..

Он сидел задумавшись.

— Нет нужды опять встречаться с Гарриет, — прошептал он, — до ее смерти…

Я вздрогнул.

— Что вы хотите этим сказать?

— Неважно, — ответил он.

Он подошел к обгорелому месту на полу и поднял почерневшие кристаллы. Потом подошел к столу и посмотрел на гротескную фигуру с ребрами скелета.

— Интересно, как подействует на него огонь, — сказал он и хотел поднять скелет. Он прилип к столу, и Брэйлу пришлось его сильно дернуть. Раздался резкий металлический звук, и он уронил его с испуганным восклицанием.

Вещь упала на пол. Минуту она извивалась как живая. И, наконец, раскрутилась в единую проволоку, из которой была искусно свернута. Раскрутившись, она еще некоторое время скользила по полу, как змея, затем остановилась, вздрагивая.

Мы посмотрели на стол.

Вещество, напоминающее скрюченное, плоское, безголовое тело, исчезло. На его месте появился слой тонкой серой пыли, которая некоторое время клубилась и шевелилась, как от ветра, а затем тоже исчезла.

Глава 10 Шапочка сиделки и лестница ведьмы

Она умеет отделываться от улик, — засмеялся Брэйл, но в его смехе не было ничего веселого.

Я промолчал. Эту же мысль я скрыл от Мак Канна, когда исчезла голова куклы. Избегая дальнейших разговоров на эту тему, мы отправились повидать Рикори. У дверей стояли два новых телохранителя. Они вежливо поднялись и поговорили с нами. Мы тихо вошли. Рикори спал. Он дышал легко, спокойно в здоровом сне. Комната была в конце здания, и окна выходили в небольшой садик. Оба моих дома старомодны: толстые лозы вирджинского винограда оплетают их задние фасады.

Я приказал установить экран у лампы, чтобы на Рикори падал слабый свет, и предупредил телохранителей, что выздоровление их босса зависит в значительной степени от тишины. Я пригласил Брэйла к обеду, затем попросил его навестить пациентов в госпитале и вызвать меня, если появится необходимость. Мне хотелось быть дома в момент пробуждения Рикори.

Мы почти кончили обед, когда зазвонил телефон. Подошел Брэйл.

— Мак Канн, — сказал он.

— Алло, Мак Канн, говорит доктор Лоуэлл.

— Как босс?

— Лучше. Я ожидаю, что он проснется и сможет говорить, — ответил я и внимательно прислушался, стараясь уловить, какая будет его реакция на это сообщение.

— Это чудесно, док!

Я не мог уловить в его тоне ничего, кроме глубокого удовлетворения.

— Слушайте, док, я видел Молли и узнал кое-что. Зашел к ней сразу же от вас. Застал Джилмора, ее мужа, дома, и это дало возможность мне пригласить ее покататься. Мы оставили Джима с ребенком…

— Знала она о смерти Питерса? — перебил я его.

— Нет. И я ей не сказал. Теперь слушайте. Я сказал вам: Горти… Как кто? Да, мисс Дорнили — девушка Джима Уилсона. Да. Дадите вы мне говорить, наконец? Я вам сказал, что Горти любила ребенка Молли. В начале прошлого месяца Горти явилась с красавицей куклой для девочки. У нее была поранена рука, и она сказала, что повредила ее там же, где достала куклу. Женщина устроила ей это. Что? Рану? Нет, куклу. Слушайте, док, неужели я неясно говорю? Да, она повредила себе руку там, где достала куклу. Это я и говорю. Женщина наложила ей повязку. Она подарила ей куклу, потому что Горти показалась ей хорошенькой и согласилась позировать ей. Да, позировать ей для статуэтки или что-то в этом роде. Горти это очень польстило, и она страшно расхваливала эту даму. Да. Через неделю после этого Том — это Питерс — зашел к Молли и увидел куклу. Она понравилась Тому, он даже приревновал девочку к Горти и спросил, где она ее достала. Она дала ему адрес мадам Мэндилип, и Том сказал, что кукле нужна компания и решил достать куклу-мальчика. Молли спросила, сколько он заплатил за нее. Она не сказала, что Горти заплатила тем, что позировала. Молли говорит, что Том смутился, но ответил, что плата за куклу его не разорила. Тогда она стала шутить, спрашивая, не нашла ли мастерица кукол его достаточно хорошеньким, чтобы позировать ей, но девочка в эго время закапризничала, и она отвлеклась, не получив ответа. Том не показывался до первых чисел этого месяца. Когда он пришел, на руке у него была повязка, и Молли шутя спросила, не поранил ли он руку там же, где достал куклу. Он удивился и сказал: «Да, но какого черта ты знаешь об этом?» Да, да, она говорит, что он так ее спросил. Что? Завязали ли ему руку у мадам Мэндилип? Какого черта? Нет, я не знаю. Может быть, Молли не сказала, а я не спрашивал… Слушайте, док, я вам говорю, что Молли не дура. Мне пришлось потратить два часа, чтобы узнать у нее всё это. Говорил о том, о другом, опять возвращался к старому, как будто просто хотел поболтать. Но я боялся задавать слишком много вопросов… Что? Да, док. Да, я сам думаю, что всё это глупо. Но, повторяю, что я всё-таки боялся зайти слишком далеко. Молли слишком умна… Да, и когда Рикори был у нее вчера, он, видимо, применял ту же тактику. Он восхищался куклами и спрашивал ее, где она достала и сколько они стоили и т. д. Вспомните, я говорил вам, что оставался в машине, когда он был у нее. После этого он приехал домой, звонил по телефону, а потом отправился к этой бабе-яге… Да, это всё. Что-нибудь это значит?.. Да?.. Тогда здорово!..