Гори, ведьма, гори! [Дьявольские куклы мадам Мэндилип] - [17]

Я подпрыгнул и увидел куклу с иглой в руке, приготовившуюся ударить меня снова». «Может быть, — спросил я, — это был карлик?» — «К черту карлика, — ответил он, — это была кукла, и она уколола меня шляпной иголкой. Она была двух футов высотой, с голубыми глазами. Она смеялась так, что у меня кровь похолодела от ужаса. И пока я стоял, парализованный страхом, она опять и опять ударяла меня. Я думал, что она убьет меня, и стал орать. А кто бы не стал? И вот вы пришли, и кукла снова нырнула в кусты. Ради Бога, кап, проводите меня до такси, потому что я не скрываю, что напуган до безумия». Поэтому я взял его за руку, уверенный в том, что спьяну ему всё это приснилось, и удивляясь про себя, откуда у него такие ранки на ногах. Мы прошли по бульвару. Он всё еще дрожал. Мы остановились, ожидая такси, когда вдруг он заорал: «Вот она идет!»

Я обернулся и вдруг увидел в тени что-то движущееся — не то кошку, не то собаку. Затем вдруг из-за поворота выехала машина, и эта кошка или собака сразу же попала под нее. Пьяный страшно закричал, а машина пронеслась с большой скоростью и не остановилась. Она скрылась прежде, чем я успел свистнуть. Мне показалось, что на мостовой что-то шевелится, и я всё еще считал, что это кошка или собака. Я подошел к тому, что лежало на мостовой.

Он снял мешок с колен, положил на стол и развязал его.

— Вот, что это было.

Из мешка я вынул куклу или то, что осталось от нее. Автомобиль проехал посередине туловища, раздавив его. Одной ноги не хватало, другая висела на ниточке. Одежда была порвана и выпачкана в пыли. Это была кукла, но удивительно похожая на пигмея. Шея безжизненно опускалась вниз. Мак Канн подошел и поднял голову. Я смотрел, смотрел… волосы шевелились на моей голове… сердце замерло… На меня смотрело лицо Питерса. И на нем, как тонкая вуаль, сохранилась тень той дьявольской радости, которую я наблюдал на лице Питерса, когда смерть остановила его сердце.

Глава 7 Кукла Питерс

Шелвин смотрел на меня, когда я взглянул на куклу. Он был удовлетворен тем действием, которое вид ее произвел на меня.

— Адская штука эта игрушечка, не правда ли? — спросил он. — Доктор это понимает, Мак Канн. Я тебе говорил, что он умен!

Он снял куклу с колен и посадил ее на край стола, напоминая краснолицего чревовещателя с удивительно злобной куклой — должен сказать, что я не удивился бы, если бы вдруг услышал дьявольский смех, вырвавшийся из ее слегка улыбающегося рта.

— Теперь я хочу рассказать, что произошло дальше, доктор Лоуэлл, — продолжал Шелвин. — Я постоял над ней, затем наклонился и поднял ее. «Здесь что-то не так, Тим Шелвин», — сказал я себе. И оглянулся на моего пьяного. Он стоял на старом месте, и когда я подошел к нему, спросил: «Ну, что, это была кукла, как я говорил вам? Ха! Я же говорил вам, что это кукла! Это она!» Тогда я сказал ему: «Молодой человек, мой мальчик, тут что-то не так. Ты пойдешь со мной в участок и скажешь лейтенанту всё, что ты видел, покажешь ему свои ноги и всё такое». И он сказал: «Хорошо, но держи эту штуку подальше от меня». И мы пошли в участок.

Там были лейтенант и сержант, и еще пара ребят. Я подошел и положил куклу на стол перед лейтенантом.

— Что это? — спросил он, ухмыляясь. — Опять кража ребенка?

— Покажи ему ноги, — сказал я пьяному. Он показал.

— Кто это сделал? — спросил лейтенант, вставая.

— Кукла, — ответил пьяный. Лейтенант посмотрел на него и сел, моргая. Тогда я рассказал ему всё с начала до конца. Сержант и ребята при этом хохотали до слез, а лейтенант при этом покраснел и заорал:

— Ты что, дураком считаешь меня, Шелвин?

— Ах, — сказал я, — я рассказываю вам, что он мне сказал и что я видел сам, и вот вам кукла.

Лейтенант сказал:

— Да, самогон силен, но я никогда не слышал, чтобы его действие было заразительно.

И он поманил меня пальцем:

— Я так и думал. Уходи вон! — и потом он еще орал на пьяного: «Ты, с трухой под шелковой шляпой, позор для своего города, как ты смеешь развращать хорошего полисмена и морочить мне голову? Ты сумел сделать первое, но второе тебе не удастся. Посадить его в вытрезвитель, и бросьте эту проклятую куклу с ним для компании!»

При этом бедный парень заорал и упал на пол. Он потерял сознание. А лейтенант сказал:

— Несчастный, проклятый дурак… он верит в свое собственное вранье… — И потом добавил: — Приведите его в чувство и отпустите.

А потом он сказал мне:

— …Если бы ты не был таким хорошим парнем, Тим, я бы тебя выгнал за это. Возьми свою дегенеративную куклу и отправляйся домой. Я пошлю на твой пост замену. И утром приходи трезвым.

— Ладно, но я видел то, что видел. К черту вас всех, — сказал я смеющимся ребятам. Но все смеялись до колик. Тогда я взял куклу и ушел… — Он остановился и передохнул: — Я взял куклу домой. Я рассказал всё Мэгги, моей жене. И что она сказала мне? «…Я думала, что ты давно бросил пить, а ты… Посмотри на себя! Со всей этой болтовней о дерущихся куклах, да еще оскорбил лейтенанта, ты дождешься, что тебя прогонят с работы, а Дженни только поступила в институт! Ложись спать и проспись хорошенько, а куклу я выкину на помойку».

Но к этому моменту я совсем взбесился, прикрикнул на нее, забрал куклу и ушел. Тут я встретил Мак Канна, который, видно, знает кое-что, я рассказал ему всё, и он привел меня к вам. А для чего я не знаю.