Гори - [39]

– Спутник будет запущен с отдаленного космодрома в Сибири.

– А в Сибири есть что-то не отдаленное?

– Разведка получила данные от своих осведомителей внутри страны и спрогнозировала возможные варианты орбиты для спутника. Их несколько. Догадаетесь, где почти все они впервые заходят на континентальную территорию США?

– Фром, штат Вашингтон?

Вулф кивнула.

– Но почему? Что там, к чертовой матери, находится, в этом Фроме?

– Для Советов? Ничего. Просто точка входа на пути к столице. Однако для Верящих, – она повела пальцем по драконьим рунам… но выглядела при этом неуверенно, впервые с начала разговора, – насколько я могу это перевести…

– Ну?

– Они говорят, что это точка невозврата.

– Значит, я так и так пропал?

Нельсон лежал на кровати в номере мотеля, какой-то на удивление маленький.

Выбора у них не было. Дороги из-за метели час от часу теряли проходимость. Бензин у них был на исходе: на то, чтобы проторчать всю ночь в машине, не замерзнув до смерти, его бы никак не хватило. И ни одного открытого кемпинга во всем штате – кажется, их все позакрывали.

Они завалились в самую дешевую мотельную комнату, какую только смогли найти, и теперь надеялись, что полиция их не накроет внезапно посреди пурги.

– Я смогу тебя защитить, – сказал Малкольм, – если ты поедешь со мной. Но учти, что полиция будет искать тебя и твой грузовик.

– Я ничего не сделал.

– Я сам им об этом скажу. После того как выполню задание.

Он бы мог добавить: «И если останусь в живых», – но не добавил.

Нельсон запустил себе обе пятерни в шевелюру и судорожно сжал кулаки.

– Это ад какой-то. Просто ад.

– Прости.

– О, мне сразу полегчало!

– Правда?

Нельсон страдальчески воззрился на него:

– Кто ты хотя бы такой?

– Я Малкольм.

– Это что, настоящее имя?

– Настоящего у меня нет. «Малкольм» – настолько настоящее, насколько это вообще возможно.

– Это бессмысленно. Должны же они как-то тебя называть.

– Митере Тее не нужны имена. Она и так всегда знала, кто я.

– Она что, у вас типа папы римского?

– Митера Тея? Она – источник всего.

– Чего всего?

– Знания. Силы. Будущего и прошлого. Это ее слова я слышал первыми наутро и последними на ночь. Когда отправлялась путешествовать, она оставляла мне записи. Я до сих пор молюсь ей. И иногда она приходит мне на помощь. Как, я надеюсь, и теперь.

Глаза Нельсона, смотревшего на него, были красны и полны печали.

– Ты говоришь, что кто-то пошлет тебе дракона, да?

– Если именно это будет нужно.

– Что, прямо сюда?

В этом Малкольм был не уверен, но все равно молился. Пути Митеры Теи неисповедимы.

– Возможно, – сказал он.

– Нет, ты правда ждешь, что сюда прилетит дракон и выручит тебя?

– Нас. Нас выручит.

– Почему?

– Потому что я попросил.

Нельсон не мог похвастаться легковерием.

– И этого, типа, достаточно?

Выносить эту печаль у него в глазах, все еще жалящую, все еще жестокую, Малкольм больше не мог.

– Мы верим, что они – ангелы. Посланники небес на земле.

Но это же еще не все, правда? В такое всякий может верить – не отдавая себя Вере со всеми потрохами, не затворяясь в келье, не кидаясь с нерассуждающей покорностью исполнять миссию, ради которой придется нарушить человеческие законы и почти наверняка распрощаться с жизнью.

Это-то все как объяснить? Что он ничего другого и не знал? Еще скажи, что не знал ничего другого, кроме жизни на земле. Ничего другого вообще-то и не было. О нем заботились. Его вскармливали, его оберегали. И теперь он должен ответить тем же – возместить, в свой черед. Можно сказать, это даже не жертва.

Какое ироничное название – «Верящие». Ненужное, лишнее слово… когда то, во что ты веришь, – вот оно, рядом, рукой подать. На самом деле оно просто отличало их от неверящих… которым пришлось принять что-то вроде странной такой, причудливой антиверы – только чтобы не верить. Малкольму было остро жаль весь остальной мир.

Ему и Нельсона было остро жаль, хотя и по-другому. Так, еще секунда, и рыдание таки вырвется. Такого он не ожидал. Малкольм не ждал, что чувства будут такие быстрые… и такие глубокие.

– Дракон нас сожжет? – Нельсон сгорбился, словно ушел в себя. – Сожжет тут все?

Прозвучало так, будто именно этого он и хотел, и уже начавшее было зарастать сердце Малкольма снова лопнуло, брызнуло свежей кровью.

– Нет, не могло нам так повезти, – покачал головой агент Дернович.

– Почему нет? – пожала плечами агент Вулф.

«Олдсмобиль» неторопливо завернул на парковку мотеля и встал, блокируя выезд ржавому коричневому грузовику, который они как раз и искали.

– И правда, почему? – Агент Дернович вытащил пистолет.

– Может, он что-нибудь и сожжет, – мягко сказал Малкольм. – Но только не меня. И не тебя.

– Я не хочу, чтобы меня пощадили.

– Этого хочу я.

Нельсон снова ударился в слезы. Малкольм подождал чуть-чуть и пересел на кровать, поближе к нему. На сей раз Нельсон не отшатнулся. Дал Малкольму обвить плечи рукой… потом второй… потом заключить в объятия. У Малкольма затрепетали ноздри: его запах… как сердце потянулось к этому запаху!.. прянуло вслед за носом, словно то был ответ на сокровенный вопрос, который Малкольм вечно задавал, сам того не зная. Он вдохнул Нельсона полной грудью…