Гори - [31]

– Нет, на самом деле нет, – соврал Малкольм, и сердце у него аж подпрыгнуло, когда Нельсон втихомолку вздохнул от облегчения.

Той же ночью они снова лежали вместе.

– Никогда не думал, что такое возможно, – сказал Нельсон. – Что со мной это когда-нибудь случится.

Малкольм услышал, как он тихо заплакал у него за спиной, но оборачиваться не стал: Нельсон ни за что не позволил бы себя утешать.

– Я всегда думал, что это будет… грубо. И жестоко. И постыдно.

Малкольм не спросил, почему он так думал, но строить догадки ему никто не мешал.

– Но это, – сказал Нельсон. – И чтобы вот так… – тут у него снова перехватило горло. – Я просто сам себе не верю.

Тут он наконец-то разрешил Малкольму себя обнять. Все мысли о миссии Малкольм из головы выкинул, и о том, как мало у него осталось времени, – тоже. И о том, как ему придется бросить Нельсона и уйти.

Но не в ту же ночь. И не в эту. Не сейчас.

– И по всем ногам тоже, – оценил Нельсон, оглаживая Малкольмовы пальцы: тот поджал их и невольно захихикал.

– Ага.

– Перевернись.

Малкольм перевернулся неуклюже в тесной кабине. Пальцы Нельсона отправились в путь по его голой спине, вниз по хребту, между ягодицами.

«Ох, Митера Тея», – взмолился он, не успев опомниться, остановиться… – хотя зачем бы это? Что же, все это было предрешено? Провидено и решено задолго до его рождения? «Спасибо, – сказал он, – спасибо, что послала мне это». А почему бы и нет? Разве она не милостива? Разве она – не святейшая Митера Тея за всю историю? Пока что об этом никто не знал, но когда остальным кельям станет известно, что она уговорила дракона не только отнести его к начальной точке маршрута, но и буквально испепелить двоих людей, поставивших под удар успех миссии… Ни одна Митера Тея не делала ничего подобного вот уже двести лет кряду.

Воистину в ней была сила драконьей крови – достаточно, чтобы изменить лик мира. И почему бы ей не сделать этого для него, смиренного слуги, если была на то ее воля? «Благодарю тебя, Митера Тея, благодарю».

– Я так понимаю, ты очень верующий, да? – голос прозвучал неуверенно; Нельсон все еще смотрел.

– Тебя это беспокоит?

– До сих пор мне с религией не сильно везло.

– Мы верим, что секс – дело здоровое. – Малкольм постарался обернуться, чтобы взглянуть на Нельсона. – Что это в нас говорит драконья часть.

Нельсон застенчиво ухмыльнулся. У Малкольма глухо заколотилось сердце от одной этой картины.

– Это мне нравится. Наша драконья часть.

Он снова улыбнулся, и на этом можно было ставить точку. Малкольмово сердце заблудилось в ней и потерялось.

– Черт его раздери, – выразился агент Дернович.

И уже не в первый раз.

– Следите за языком, будьте так добры, – сказала агент Вулф.

Тоже далеко не в первый.

– Я и слежу. Слежу за тем, как ругаюсь, потому что он был у нас в руках! Этот засранец был у нас прямо в руках, а теперь…

Судя по всему, на этом слове с агента Вулф действительно стало хватит, потому как она выскочила из машины вместе со своей записной книжкой и потопала обратно в номер.

В последний номер в последнем отеле за эту поездку, по всему видать. Ориентировка – или что там у канадцев было вместо нее – не выявила ни грузовика, ни мальчишек. И ни следа того, кто, по твердому убеждению агента Дерновича, и был потенциальным убийцей, за которым они охотились.

– Ну, вот как они могли его не найти? – спрашивал он раз, наверное, в сотый за последние семьдесят два часа.

– Территория большая, – терпеливо отвечала Вулф. – Дорог много, все надо охватить. И они далеко не счастливы, что мы здесь торчим.

Это еще было слабо сказано. У канадцев только что пар из ушей не валил. Они, естественно, знали, что в стране толчется Бюро, но до сих пор дипломатично и подчеркнуто смотрели в другую сторону – пока агенты не высовывались и держались ближе к обочине.

Потом все предсказуемо пошло по борозде, особенно когда Дернович увязал ориентировку напрямую с убийством двоих агентов, которых, можно сказать, вплавили в дорогу. И термин «профессиональный убийца» канадцам тоже очень не понравился. А то, что Дернович не сумел объяснить, кого именно убийца собирается убить, – так и совсем. Еще бы немного, и он ляпнул бы им про угрозу открытых военных действий.

Катлера вызвали на ковер его собственные боссы, которых, в свою очередь, вызвало на ковер ни много ни мало канадское правительство. На ковер вообще много кого понавызывали, и все это в итоге прилетело обраткой многострадальному Дерновичу. Все бы еще ничего, если бы время не шло, а этого ублюдочного Верящего мальца так никто с тех пор и не видел.

Короче, Дернович тоже ушел к себе в номер. Час был поздний. Вулф вполне справедливо на него разозлилась. Он и сам откровенно злился на Вулф: она все чаще уходила по уши в свои записные книжки, пялясь на эти чертовы руны, каковые суть бред собачий, и больше ничего. Хотя, с другой стороны, может, она была занята совсем и не этим. Может, сидела там сейчас и строчила докладную на некомпетентного напарника.

Он скормил телевизору пятицентовик, чтобы посмотреть новости, но не успел и первого заголовка расслышать, когда зазвонил комнатный телефон.

– Это агент Дернович? – вежливо осведомился отчетливо канадский голос.