Горе побеждённым - [11]

 - Без маскарада нельзя – примелькаешься. За месяц тебя каждая собака на Москве узнавать станет. Для дела - вред. Потом, доверия больше, когда с тобой говорит простой человек, твоего же сословия: обиды нет и разговор вольготней. Для этого не только одежду, но и говор, походку надо каждый раз менять под стать образу. Когда мы с хозяином в Петербурге жили (было такое время), довелось нам поработать с самим Путилиным, Царствие ему Небесное, о котором вы давеча добрым словом поминали. И не зря-с! Ну, я вам скажу и мастер он был  грима и переодевания. Непревзойдённый! Мы ему тогда много помогали, чтобы самим опыта набраться. С нами он работал «от» и «до» по делу петербургского Джека-Потрошителя. Звали убийцу – инженер Хрисанфов. Оказался больным на голову человеком. Пострадал от женщины, между прочим. Вот я и говорю – от баб все напасти. Этот несчастный поклялся мстить всем женщинам, которые изменяют своим мужьям. Жуткое дело. Он, окаянная душа, вспарывал им животы! Многого мы тогда насмотрелись в северной столице. Школу прошли – будь здоров! Путилин очень Вилима Яковлевича оценил и звал к себе на службу. Но, по звёздам, выходит нам тут жить и работать. Так сказать: с видом на Москву, – вздохнул Канделябров. – Так вот, маскараду, гриму, походке, говорам разным, нас обучал Иван Дмитриевич. Когда он сам бывал в полном гриме – это, скажу я вам, - восторг и восхищение.  Вот так-то. А основатель метода в деле сыскного перевоплощения был француз – Франсуа Видок . Запомните. Между прочим, сам бывший уголовник, он перешёл на службу закона и основал  французскую уголовную полицию. Опыт-то у него ого-го какой был. Вот так-то, вьюнош.

 С этими словами Спиридон повернулся лицом к Ипатову и самодовольно спросил:

 - Ну, как?

 Перед Александром Прохоровичем предстал средней руки приказчик, так сказать, на подхвате, неопределенного возраста, с натруженными грязноватыми руками, большим сизым носом,  густыми насупленными бровями и щербатым ртом.

 - Вот это да! - удивился Ипатов. – Каким же манером, позвольте спросить, вы вдруг лишились  переднего зуба?

 - Это специальный черный лак. Даже кушать можно – не сойдет, – уже чужим, с хрипотцой, голосом ответил Спиридон Кондратьевич.

 - Впечатляет, – искренне одобрил новоиспеченный помощник.

***

 В пятом часу пополудни Вильям Яковлевич с Ипатовым прибыли в Анатомический театр Московского Университета. Здесь сыщики предполагали найти Михаила Лаврентьевича Зяблицкого, друга Арефьева. После долгих переговоров со служащими, им, наконец, указали, где он обитает. Сначала пришлось пройти два демонстрационных зала Анатомического музея, где была размещена коллекция учебных препаратов частей человеческого тела – и сухих, и в спирту, и в скипидаре. Потом, мимо большой коллекции какого-то профессора медицины Зернова , где были выставлены всевозможные восковые модели человеческого мозга в целом и в разъёмном виде.

  «Господи, помоги не грохнуться! Защити, Царица Небесная!» – бормотал Ипатов, удивляясь Собакину, который с интересом рассматривал эти страшилки в витринах и стеклянных банках.

 Дальше они шли какими-то замысловатыми переходами по внутренним лестницам, пока не очутились перед дверью, обитой коричневой клеенкой. Лаконичная надпись на ней гласила: «М.Л.Зяблицкий».

 На стук послышалось «войдите» и сыщики переступили порог кабинета университетского медика. Сильно запахло карболкой и ещё какой-то медицинской химией. Навстречу им из-за стола поднялся высокий мужчина крепкого сложения, с открытым приятным лицом, лысоватой головой, светлыми, слегка навыкате, глазами и доброжелательной улыбкой, открывающей  красивые белые зубы.

 - Проходите, пожалуйста, – пригласил доктор, когда Собакин назвал себя, помощника и объяснил цель визита.

 - Если не возражаете, - начал Вильям Яковлевич, – нам бы хотелось задать вам несколько вопросов о семье Арефьевых. Мнение друга семьи может помочь оценить взаимоотношения его членов. Поверьте, это не праздное любопытство, а необходимость дела.

 - Я понимаю и слушаю вас внимательно.

 - Когда вы узнали об исчезновении Анастасии Дмитриевны?

 - На следующий день, когда после службы приехал к Арефьевым на чай. Это было часов в пять вечера.

 - Интересно ваше мнение: куда могла пропасть девушка?

 Михаил Лаврентьевич задумался и сказал:

 - Анастасия Дмитриевна довольно импульсивна и способна на любой непредсказуемый поступок. Мотивов её поведения я не знаю. В последнее время она была в отличном настроении из-за предстоявшей свадьбы.

 - А какого вы мнения о ее женихе?

 - Вполне достойный человек. С серьезным взглядом на жизнь и желанием остепениться. В карьере он уже преуспел. Мелецкий - совладелец большой страховой компании, которая тесно связана с делами Николая Матвеевича. В их альянсе один вкладывает деньги в строительство железных дорог, другой – страхует его от потерь, – улыбнулся Зяблицкий.

 - По-вашему, он любит свою невесту?

 - Не могу сказать о страсти, но это выбор обдуманный, взвешенный, с интересом и не без влечения.