Горе от богатства - [28]

– Я должна уехать через две недели, – сказала Изабел дрожащим голосом, читая письмо, украшенное гербом Клэнмаров. – Мисс Марлоу останется с нами до отъезда, она же поедет со мной в Лондон.

Изабел лежала, ей принесли завтрак в постель. Маура подошла к окну. Она только что вернулась со своей ежедневной верховой прогулки по утрам. Подол ее юбки намок от росы. Маура смотрела на луга и пастбища, понимая, что сейчас услышит известие, которого так страшилась. Маура не хотела, чтобы Изабел увидела ее глаза в этот миг.

За спиной Мауры Изабел положила письмо на поднос с завтраком и испуганно сказала:

– Баллачармиш закроют. Новый лорд Клэнмар пишет, что недостаточно хорошо себя чувствует, чтобы жить здесь, и не испытывает ни малейшего желания приезжать сюда. – Безудержные слезы хлынули у нее из глаз. – Я не вынесу этого. Почему нельзя, чтобы Баллачармиш был мой? Почему он должен принадлежать человеку, который никогда его не видел, и видеть не хочет? Почему дедушка не предупредил нас о том, что может случиться после его смерти?

– Потому что не знал, – ответила Маура. Боль в сердце была так сильна, что девушка не знала, как с ней справиться. – Возможно, его наследник все же решит поселиться в Баллачармише, и мы будем жить здесь, как прежде.

– Может быть, когда мне исполнится двадцать один год, лорд Клэнмар разрешит мне сюда вернуться? – Изабел вдруг загорелась надеждой. – Тогда мы снова будем вместе, и твоя мама сможет жить с нами, и Кирон опять будет управляющим.

Кирон. Маура еще крепче сжала руки. Новый управляющий уже назначен, Кирон собирается на юг, в Уотерфорд, управляющим к лорду Байсестеру. Когда Изабел уедет в Лондон, у Мауры не останется никого, кроме матери.

Спустя два дня Кирон примчался верхом в Баллачармиш с известием, которого он сам давно уже ожидал и боялся. Ночью умерла Мэри Сэлливан.

– Неправда! Ей же стало лучше! Вчера она совсем отчетливо произнесла мое имя. – Маура смотрела на него, не веря его словам.

– Мне очень жаль, – неловко сказал Кирон, его лицо, покрытое бронзовым загаром, осунулось. – Элен говорит, что она умерла, не мучаясь. Просто заснула и не проснулась.

– Боже правый! – Маура закрыла лицо руками. – Обними меня, Кирон, обними покрепче!

Он с готовностью прижал девушку к своей широкой груди, и впервые за всю страшную неделю Маура разрыдалась. Она оплакивала лорда Клэнмара, свою мать, Баллачармиш. Она плакала и плакала, сердце у нее разрывалось. Кирон прижимал Мауру к себе и гладил по голове большой сильной рукой.

– Во всяком случае, у тебя теперь есть будущее, – заговорил он, когда Маура немного утихла. – Ты можешь поехать с Изабел в Лондон. Ты не останешься одна.

– Ты прав, – согласилась Маура с последними словами Кирона. Она отерла рукой слезы с лица и посмотрела на юношу. Маура была очень бледна, глаза так потемнели от горя, что зрачков не было видно. – Кирон, ты свяжешься со священником, поможешь с похоронами?

Он кивнул, все еще прижимая ее к себе, и вдруг его охватило желание наклониться и поцеловать Мауру в губы. Он медленно отпустил девушку, потрясенный неожиданно возникшим у него чувством. Как это случилось? Когда Маура успела превратиться из маленькой жизнерадостной девчушки в такую соблазнительную и красивую девушку? Всю жизнь он считал ее младшей сестренкой. Но сейчас понял, что Маура навсегда перестала быть для него сестрой.

– Надо сказать Изабел, – произнесла, наконец, Маура севшим от плача голосом. Она повернулась и пошла прочь.

Кирон смотрел ей вслед, не в состоянии пошевельнуться. Боже правый, до чего же не вовремя он понял, что испытывает к Мауре не братские чувства, как прежде, а самое настоящее желание. Лорда Клэнмара только что похоронили, тело матери Мауры еще не остыло, а сам он собирается на новое место в Уотерфорд.

– Святые угодники! – вырвалось у него. – Что теперь будет? Что будет?

Мэри хоронили на церковном кладбище Рэтдрама. Маура думала, что народу будет совсем мало, но, кроме нее самой, Изабел и Кирона, пришли доктор Пирс и все, кто служил в Баллачармише. Рендлешем, сразу постаревший и осунувшийся, получил уведомление об увольнении, как и все остальные слуги. Маура не знала, что он собирается делать – будет ли он искать новую должность или спокойно заживет на щедрую пенсию, которую назначил ему лорд Клэнмар в своем завещании. Миссис Коннор тоже пришла, она молчала, поджав губы. На край могилы она положила букет из шпорника и водосбора. Китти и Элен тоже положили по букетику душистого горошка, который собрали утром.

К полнейшему изумлению Мауры, пришел даже старик Нед Мерфи, трезвый, в грязно-полосатых брюках, изменивших его до неузнаваемости. Мауре показалось, что эти брюки она раньше видела на Рендлешеме, и решила, что это Кирон раздобыл их для Неда. Даже несгибаемая протестантка мисс Марлоу решилась прийти в костел, хотя и чувствовала себя неуютно среди чуждых ей католических святынь. «Conquiescat in pace… dei gratia…»

Маура окинула прощальным взглядом костел, в котором молилась всю жизнь. Через несколько дней они с Изабел уезжают в Лондон. Одна глава ее жизни окончилась. Начинается следующая. Ради матери Маура сделает все возможное, чтобы не вернуться к той жизни, которую оставила когда-то в Киллари. Как порадовалась бы мать, узнав, что Маура вместе с Изабел едет в огромный город! Но только на несколько лет. Когда Изабел станет совершеннолетней и вступит в права наследства, новый лорд Клэнмар конечно, не будет возражать против того, чтобы она вернулась в Баллачармиш. Пять лет. Пока они вместе, можно все вынести, даже пять лет разлуки с Баллачармишем.