Горе одному - [180]
— Зачем? Меня здесь должны восстановить!
— Должны! — хмыкнул Вадим Васильевич. — А если не восстановят? Ты с кем-нибудь говорил?
Алексей рассказал о безрезультатном посещении завкома, комитета комсомола и юриста.
— Вот то-то и оно! Выслушав тебя, любой захочет выслушать другую сторону. Ты — одиночка, а другая сторона — организация. Кому скорее поверят?.. Кто там?
— Я, я, Вадим. — Ксения Петровна вошла в комнату. — О, Алеша! Здравствуй… Вы, по обыкновению, залезли в высокие материи натощак? Сейчас будем обедать…
— Материи не очень высокие. Вышибли этого правдолюбца.
— Как — вышибли?
— А вот так! — Вадим Васильевич щелкнул пальцами, как бы стряхивая пылинку с рукава.
— Господи! Да за что же?.. Сейчас я накрою на стол, и ты мне, Алеша, расскажешь. — Ксения Петровна вышла в соседнюю комнату.
— Посоветуйте, что мне делать, Вадим Васильевич.
— Советы спрашивают, чтобы их не выполнять и чтобы было на кого сваливать вину в случае неудачи… Я ведь тебе советовал плюнуть — не послушался. А что я теперь могу посоветовать? Можно и сейчас отступиться, плюнуть и идти на другой завод. Там примут, люди везде нужны…
— Выходит, признать, что они правы, а я на самом деле хулиган и дезорганизатор? Я же за правду, а не ради себя… Нет, я не отступлюсь!
— Тогда остается одно: превращайся в жалобщика. Пиши жалобы в область, в Киев, в Москву…
— А поможет?
— Не знаю, никогда не жаловался.
— Это — долго. Пока ответят… И потом они могут переслать мои заявления сюда?
— Насколько я знаю, именно это и произойдет. Все возвращается на круги своя…
— Так какой толк?
— По всем вероятиям, никакого.
Они помолчали.
— А я все-таки буду добиваться! — упрямо набычившись, сказал Алексей.
— Извечный спор между лбом и стенкой, между плетью и обухом… Что ж, валяй, упражняйся!
Вадим Васильевич несколько раз прошелся по комнате, поглядывая на Алексея, потом остановился, посопел в кулак.
— Только вот что… Это вопрос деликатный, постарайся понять меня правильно… По некоторым причинам я не могу объяснить тебе, в чем дело… Но у меня есть основания. И очень серьезные!.. Я тебе потом при случае расскажу… М-да… Видишь ли, я думаю… то есть так оно и есть, тут нечего и думать… Понимаешь, некоторое время нам лучше не встречаться, то есть встречаться пореже, чтобы не привлекать внимания… Повторяю, у меня есть очень серьезные основания, о которых ты не подозреваешь…
Алексей поднялся.
— Да нет, разве я тебя гоню? Я вообще говорю…
— Понимаю. Я все-таки пойду, мне повидать кое-кого надо…
— Постой, пообедаем, тогда и пойдешь.
— Мне не хочется. До свиданья.
Алексей повернулся и встретился взглядом с Ксенией Петровной, стоящей в дверях. Глаза ее были широко открыты, брови пораженно и гневно сведены.
— Подожди, Алексис! Так же нельзя… Может, тебе деньги нужны? Много у меня нет, а… — Вадим Васильевич сунул руку в карман и достал несколько пятидесятирублевок.
Алексей взглянул на деньги, посмотрел ему в лицо. Вадим Васильевич начал неровно, пятнами краснеть. Вместо руки друга он протягивал банкноты…
— Спасибо, денег мне не нужно… Я пойду. Извините, — сказал Алексей Ксении Петровне и пошел к двери.
— Алеша! Алеша! — закричала она.
Алексей, не оборачиваясь, сбежал с веранды.
— Вадим! — почему-то шепотом сказала Ксения Петровна. — Как ты мог, Вадим? — и прижала руку к полуоткрытому от ужаса рту.
— А что я мог? — закричал Вадим Васильевич. Чем еще, кроме крика, мог он заглушить стыд? — Что я могу сделать? Что я, должен подставлять свою голову?
Ксения Петровна молча и изумленно, словно впервые увидев, смотрела на него.
Молчание казнило хуже любых слов, брани, крика. Вадим Васильевич выбежал на веранду, яростно захлопнул за собой дверь. Двор был пуст, Алексей уже ушел. Вадим Васильевич заметался по веранде.
…Алексея сжигали горечь и стыд. Стыдно было смотреть в лицо Вадиму Васильевичу, встретить его ускользающий взгляд, слушать спотыкающуюся речь… Как хорошо Алексей понимал теперь Артура, будущего Овода, когда он обнаружил обман своего отца, друга и духовного наставника и написал ему: «Я верил в вас, как в бога, а вы лгали мне всю жизнь!..»
Вадим Васильевич не лгал ему всю жизнь — он лгал всей своей жизнью: думал и говорил одно, а делал другое. Недостаточно знать много и уметь произносить всякие слова. Надо еще уметь не бояться идти в драку, не рассчитывая и не прикидывая — побьешь ты или побьют тебя… Ему не нужно было драться самому, его не побили, даже не замахнулись, а он испугался.
Еще одна утрата… Утраты! Как стремительно надвинулись они на Алексея, вели друг друга за собой: уехала Наташа, лучший друг оказался врагом, работа — недостижимой, наставник — трусливым болтуном…
Дома его подстерегала еще одна. Ребята уже переодевались после работы и собирались уходить.
— Тебя комендант спрашивал, — сказал Костя Поляков, когда Алексей вошел.
Алексей хотел было идти отыскивать Якова Лукича, но тот сам открыл дверь.
— Горбачев пришел? Ага… Тебя уволили?
Все ребята удивленно уставились на Алексея.
— Меня восстановят, я добьюсь…
— Когда восстановят, тогда другой разговор будет. А теперь предупреждаю: в трехдневный срок освободить койку. Сегодняшний засчитывается. Так что собирай шмутки и в понедельник уматывай…
Повести Николая Ивановича Дубова населяют многие люди — добрые и злые, умные и глупые, веселые и хмурые, любящие свое дело и бездельники, люди, проявляющие сердечную заботу о других и думающие только о себе и своем благополучии. Они все изображены с большим мастерством и яркостью. И все же автор больше всего любит писать о людях активных, не позволяющих себе спокойно пройти мимо зла. Мужественные в жизни, верные в дружбе, принципиальные, непримиримые в борьбе с несправедливостью, с бесхозяйственным отношением к природе — таковы главные персонажи этих повестей.Кроме публикуемых в этой книге «Мальчика у моря», «Неба с овчинку» и «Огней на реке», Николай Дубов написал для детей увлекательные повести: «На краю земли», «Сирота», «Жесткая проба».
Повесть о подростке из приморского поселка, о трагедии его семьи, где отец, слабый, безвольный человек, горький пьяница, теряет зрение и становится инвалидом. Знакомство и дружба с ярким благородным взрослым человеком обогащает мальчика духовно, он потянулся к знаниям, к культуре, по чувство долга, родившееся в его душе, не позволило ему покинуть семью, оставить без опоры беспомощного отца.
Повести Николая Ивановича Дубова населяют многие люди - добрые и злые, умные и глупые, веселые и хмурые, любящие свое дело и бездельники, люди, проявляющие сердечную заботу о других и думающие только о себе и своем благополучии. Они все изображены с большим мастерством и яркостью. И все же автор больше всего любит писать о людях активных, не позволяющих себе спокойно пройти мимо зла. Мужественные в жизни, верные в дружбе, принципиальные, непримиримые в борьбе с несправедливостью, с бесхозяйственным отношением к природе - таковы главные персонажи этих повестей.
Во второй том Собрания сочинений вошел роман в 2-х книгах «Горе одному». Первая книга романа «Сирота» о трудном детстве паренька Алексея Горбачева, который потерял в Великую Отечественную войну родителей и оказался в Детском доме. Вторая книга «Жесткая проба» рассказывает о рабочей судьбе героя на большом заводе, где Алексею Горбачеву пришлось не только выдержать экзамен на мастерство, но и пройти испытание на стойкость жизненных позиций.
Кто из вас не мечтает о великих открытиях, которые могли бы удивить мир? О них мечтали и герои повести "На краю земли" - четверо друзей из далекого алтайского села.
Повести Николая Ивановича Дубова населяют многие люди - добрые и злые, умные и глупые, веселые и хмурые, любящие свое дело и бездельники, люди, проявляющие сердечную заботу о других и думающие только о себе и своем благополучии. Они все изображены с большим мастерством и яркостью. И все же автор больше всего любит писать о людях активных, не позволяющих себе спокойно пройти мимо зла. Мужественные в жизни, верные в дружбе, принципиальные, непримиримые в борьбе с несправедливостью, с бесхозяйственным отношением к природе - таковы главные персонажи этих повестей.
Меня мачеха убила, Мой отец меня же съел. Моя милая сестричка Мои косточки собрала, Во платочек их связала И под деревцем сложила. Чивик, чивик! Что я за славная птичка! (Сказка о заколдованном дереве. Якоб и Вильгельм Гримм) Впервые в России: полное собрание сказок, собранных братьями Гримм в неадаптированном варианте для взрослых! Многие известные сказки в оригинале заканчиваются вовсе не счастливо. Дело в том, что в братья Гримм писали свои произведения для взрослых, поэтому сюжеты неадаптированных версий «Золушки», «Белоснежки» и многих других добрых детских сказок легко могли бы лечь в основу сценария современного фильма ужасов. Сестры Золушки обрезают себе часть ступни, чтобы влезть в хрустальную туфельку, принц из сказки про Рапунцель выкалывает себе ветками глаза, а «добрые» родители Гензеля и Гретель отрубают своим детям руки и ноги.
Без аннотации.Вашему вниманию предлагается произведение Богумира Полаха "Возвращение Иржи Скалы".
Аннотации в книге нет.В романе изображаются бездушная бюрократическая машина, мздоимство, круговая порука, казарменная муштра, господствующие в магистрате некоего западногерманского города. В герое этой книги — Мартине Брунере — нет ничего героического. Скромный чиновник, он мечтает о немногом: в меру своих сил помогать горожанам, которые обращаются в магистрат, по возможности, в доступных ему наискромнейших масштабах, устранять зло и делать хотя бы крошечные добрые дела, а в свободное от службы время жить спокойной и тихой семейной жизнью.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В каждом доме есть свой скелет в шкафу… Стоит лишь чуть приоткрыть дверцу, и семейные тайны, которые до сих пор оставались в тени, во всей их безжалостной неприглядности проступают на свет, и тогда меняется буквально все…Близкие люди становятся врагами, а их существование превращается в поединок амбиций, войну обвинений и упреков.…Узнав об измене мужа, Бет даже не предполагала, что это далеко не последнее шокирующее открытие, которое ей предстоит после двадцати пяти лет совместной жизни. Сумеет ли она теперь думать о будущем, если прошлое приходится непрерывно «переписывать»? Но и Адам, неверный муж, похоже, совсем не рад «свободе» и не представляет, как именно ею воспользоваться…И что с этим делать Мэг, их дочери, которая старается поддерживать мать, но не готова окончательно оттолкнуть отца?..
